Громов сначала изумленно наблюдает за мной, потом пытается вырваться, потом сдается и ждет, пока я успокоюсь.

— Если я скажу, что чув… — вкрадчиво начинает он.

— Не говори! — перебиваю его я. — Не думай! Я это просто так сказала.

— Будь по твоему, — сдается он, и мне снова становится плохо. Почему он всегда отказывается от меня? Почему не проявляет настойчивость? Почему я это ему сказала? Мне нужно подумать. Осмыслить все. Может взять отпуск?

— Виталий здесь?

— Не знаю. — Костя пожимает плечами.

Я медленно встаю, жду, что Громов меня остановит, однако он дает мне уйти. Кажется, он раздумывает над тем, что я сказала. А зачем я это сказала?

— Костя, — окликаю его, когда уже стою у двери. Он оборачивается. — Я точно не знаю, что испытываю к тебе, но, наверное, тоже что и ты. И ты знаешь, что мы — невозможно. Оставим это. Все равно ничего не изменишь. Ты нужен своей семье.

Я должна была уйти, сказав все это, но не могу сдвинуться с места. Мы смотрим друг другу в глаза, не мигая, топя, изучая, решаясь на расставание, а потом он резко встает, пересекает кабинет и впечатывает меня в стену, упираясь руками по обе стороны от моей головы.

— Никогда больше не смей мне этого говорить, — произносит он жестким, даже яростным тоном. — Ты меня поняла?

Я сглатываю, ожидая, что сейчас он снова меня поцелует. Я так жажду этого, а может и большего. Месть ли это Валере? Вряд ли. Скорее я действительно запала на Громова. Серьезнее, чем ожидала. Внезапно Костя отстраняется.

— Выйди, — решительно заявляет он.

— Но…

— Я сказал, выйди, — командным тоном повторяет он. Я не могу пошевелиться. И Громов начинает кричать: — Выйди отсюда, твою мать! Иди, разберись в себе! — Я вздрагиваю от каждого звука его голоса. — Хватит! Я не могу это контролировать!

Страх подчиняет меня себе, и я судорожно начинаю открывать дверь, но мои руки так трясутся, что ничего не выходит.

— Ааа, — рычит Громов и приближается ко мне вплотную. Я резко оборачиваюсь и замираю. Его глаза пылают огнем и страстью. Он тяжело дышит, заглядывая в самые мои глубины. Так может смотреть только он. Словно видит меня насквозь. — У нас есть ровно пять секунд до того момента пока я не поцелую тебя снова. Время пошло. Один. — Я смотря на него, пытаюсь нащупать за спиной ключ. — Два. — Пытаюсь повернуть. — Три. — Вроде что-то начинает получаться. — Четыре. — Щелк. — Ты свободна. — Разочарованно говорит он и отступает на шаг назад.

— Нет, — дивясь сама себе, произношу я и поворачиваю ключ обратно. — Не свободна.

В следующую секунду мы накидываемся друг на друга. Сжигая все преграды на своем пути, не думая, не оценивая. Мы поглощаем друг друга этими жадными, полными страсти поцелуями. Это предосудительно, неправильно, но мне все равно. Я хочу, чтобы он меня целовал. Я хочу чувствовать себя желанной. Я хочу насладиться этим моментом. Я хочу чувствовать, как бешено стучит сердце. Миа для Константина живая, свободная. И в каком-то смысле это действительно так. А потом меня накрывает волна угрызений совести. Вдруг я представляю его жену и дочку. Не выдерживаю и отрываюсь от него, так же внезапно, как набросилась.

— Нельзя, — шепчу я, успевая заметить его опустошенность. Подбегаю к двери, открываю замок и выскальзываю наружу, встречая заинтересованные взгляды своих коллег.

— Миа, а мы тебя обыскались, — с фальшивой радостью говорит Виталий. Я уже начинаю жалеть, что сделала этот шаг. Моя реальность обрушивается на меня бетонной плитой, лишая сил, воздуха и возможности для движения.

— Виталий, вы могли бы дать мне несколько дней отгулов.- Собравшись с духом, я сажусь рядом с ним.

— Что-то случилось?

— Скажем так, семейные дела.

— Нет, не могу. — Он отрицательно мотает головой.

— Мне, правда, это нужно, — настаиваю я, до боли сжимая кулак, чтобы не развалиться перед ним на части.

— Если все настолько серьезно, то ладно. — Я вздыхаю с облегчением. А директор продолжает: — Но с одним условием.

— Каким? — Отчего-то я сильно напрягаюсь.

— Послезавтра мой день рождения, и я хочу, чтобы ты тоже пришла.

О…

— Не думаю, что это уместно.

— А я думаю, — самоуверенно заявляет он и зачем-то добавляет: — Костя тоже будет.

Опять эти намеки! Он уже едва ли нас не поженил. Сами виноваты, ничего не скажешь.

— Нуу… Если вы настаиваете…

— Именно. Я пришлю тебе адрес заведения в сообщении.

— Спасибо за приглашение. Тогда я пошла?

— Иди.

Когда я выхожу из здания, меня окликает Илья.

— Вот черт! — ругаюсь про себя и нацепляю широкую улыбку.

— Илья, привет!

Он подходит ко мне со своей самой соблазнительной улыбкой.

— А ты куда?

— Домой. — Я стараюсь, чтобы мой голос был безмятежным. Однако, лицо Смельчака становится серьезным.