– Нет идеи. Только недоверие к происходящему.

– Ну, значит все в порядке. Я пошла к Окурку, а ты пока иди к штурвалу, поупражняйся. — Она стала выбираться из кокона и спускаться вниз по мачте.

– Эй, кстати. А почему ты распоряжаешься? — задним числом задумался Колючка. — Как старшая что ли?

– Капитан сказал мне пока быть за старшую. — Моджин притворилась, что не поняла намека на возраст. — Я сама не в восторге, но, не тебе же поручать.

Через несколько минут Моджин спустилась в темную каюту Окурка, освещенную только прорехами между досками. Плоскоголовый гоблин в ошейнике сидел на койке и скручивал из старой соломы что-то наподобие фигурок. Увидев ее, он демонстративно свинтил одной фигурке голову.

– Привет, Окурок. Можно к тебе? — спросила она, уже заходя.

– Можно, можно. — ответил он, мельком глянув на нее. — Что-то надо?

– Да, мне очень нужна твоя помощь. — Подошла поближе злыднетрожка.

– Помочь выбросить кого-нибудь за борт, в случае чего? — Предположил гоблин, криво улыбнувшись.

– Нет, мне на такая помощь нужна. — приподняв задумчиво бровь, сказала она. — Кстати, ты понял что я каменный пилот, верно?

– Верно. Больше некому. — Спокойно ответил Окурок. — И что тебе нужно?

– Случилось так, что все, кроме нас троих, попали в плен к шрайкам на рынке. Третий Колючка, если что. Втроем кораблем управлять трудно, но, небольшое расстояние он сможет пролететь. Я хочу, чтобы мы втроем долетели до рынка, воспользовались моментом неожиданности и спасли товарищей. Для этого надо всем работать вместе.

– Попали в плен? Ого. — несколько безразлично сказал он.

– И мы все попадем в плен, если не вмешаемся. Корабль обязательно обнаружат, захватят и «Громобой», и всех нас, и мы станем рабами.

– Я почувствую разницу? — потрогал свой ошейник Окурок.

– Вполне возможно, что почувствуешь. Некоторые огромные корабли набирают подпалубных рабов, которые денно и нощно, без остановки, крутят колеса, согревая летучие камни. Некоторые покупают рабов, чтобы бросить их на арену, где те должны сражаться один против другого до смерти. Некоторые бросают живых существ в яму с вжик-вжиками и делают ставки — как долго жертва продержится. Некоторые делают эксперименты. — Моджин перечисляла, чувствуя, что ей становится не хорошо от жутких давних воспоминаний, и ее бледное лицо стало еще бледнее, чем обычно.

– Ладно, ладно, помогу. — Встал Окурок, — Не плач только, не допустим, чтобы тебя послали на арену для сражений.

Она удивленно посмотрела на плоскоголового гоблина, сменившего гнев на милость. Похоже, он не притворялся.

– Спасибо. — Слегка всхлипнула она. — Пошли.

– И без цепи? — спросил Окурок.

– Конечно. Идем, я покажу тебе как управлять летучим камнем. — быстро пошла она наверх. — Система очень простая, я буду говорить когда его остудить, а когда подогреть. Я буду за рычагами, Колючка у штурвала, ты — у камня.

– Знаю как. На корабле лиг мы разные работы выполняли. — Окурок покачал головой. — Странно это. Но, мне нравится.

– Только, когда будем спасать остальных, спасаем всех. Не помня никакой личной неприязни. Договорились? — оглянулась она. — Потому что для управления корабля нужны абсолютно все. Хотя бы ради этого.

– Ладно, договорились. — буркнул он. — Пусть и Колючка пообещает такое же.

– Непременно попрошу его. — Кивнула Моджин. — Вылетаем в ближайшую четверть часа, все надо быстро привести в порядок.

Объяснив систему управления летающим камнем на «Громобое» Окурку и проверив работоспособность штурвала и отвесов, Моджин пошла еще на раз осмотреть корабль перед отлетом. Еще она попросила пиратов замаскировать название судна какой-нибудь тканью, чтобы те, кто не знали «Громобой», продолжали его не знать. На самом деле, в порядок привести ей больше всего хотелось свои мысли и нервы. Придуманный план казался вполне не плохим, она была уверенна в «Громобое», и, в принципе, даже уверенна в том, что двое членов экипажа справятся со своими задачами и взаимным недоверием. Но, Моджин сомневалась, что надолго хватит ее саму. Сейчас у нее получалось быть уверенной и давать указания, но, это было почти шоковое состояние. Вполне возможно, что оно пройдет, и она снова станет девочкой-злыднетрожкой, которая боится открытых пространств и не выносит ветра в лицо, которая уютно чувствует себя только в плотном костюме, под которым можно выражать любые эмоции, которые не увидят окружающие. Может, для уверенности надеть костюм? На Окурка он все равно не налезет, гоблин вообще еле согласился взять безразмерные перчатки и передник повязать, не то, чтобы еще что-то применять. Но, все же капитанша в костюме каменного пилота без перчаток будет выглядеть слишком нелепо, и такая ситуация не предаст уверенности, а уничтожит последнюю. Нет, надо лететь в том виде, в котором она сейчас есть… Но, как же удержать в себе уверенность? Проходя мимо открытых кают соратников, она вдруг остановила взгляд на бирюзовой бутылочке, подвешенной в комнате Стоупа. Раньше она никогда не обращала внимания на такую мелочь, как декор личного пространства других пиратов, но, сейчас эта бирюзовая бутылочка просто зачаровала ее, как будто манила к себе, и Моджин повиновалась.

– Бирюзовый, цвет колыбельных деревьев… Из их сока дикие племена серых гоблинов изготавливают напиток, предающий им безрассудную храбрость. О Небеса, неужели это то, о чем я думаю? — спросила у бутылочки она. — Стоуп, конечно, серый гоблин, но, он никогда не показывал пристрастия к этой народной традиции… Может, он принес бутылочку с собой из дома, то есть, это было лет так около двадцати тому назад… Интересно, а сколько хранится такой сок? — Она потянулась к пробке, но, тут же испугалась своих мыслей и отвернулась. — Нет-нет… Я не вор… И не пью тонизирующих напитков… — Потом снова посмотрела на чарующую бирюзу сока. — Но, это для общего блага! Один маленький глоток…