СПВ: Может ли случиться так, что даже после обретения наивысшего духовного опыта душе придется пройти через много рождений, чтобы обрести устойчивость в Реализации?

Свамиджи: Да.

СПВ: Мы слышали, что у вас были некоторые взаимоотношения с Господом Иисусом.

Свамиджи: Я получил его даршану. Возможно, были и более давние взаимоотношения. Я не помню.

СПВ: В прежних жизнях были ли вы монахом только индуистских орденов или также и других религий?

Свамиджи: Индуистских орденов.

СПВ: Почему вы снова и снова выбираете именно эту религию и эту среду?

Свамиджи: Я не выбирал. Выбор делает Божественная Сила на основании карм и самскар человека. Именно Она направляет его в определенную среду, семью, религию и так далее.

СПВ: Простите, что задаю вам этот вопрос… Многие верят, что вы жили в теле во времена Бабы Бхуман Шаха. Какие отношения у вас были с ним?

Свамиджи: Взаимоотношения Учителя и ученика.

СПВ: С самого детства вы живете с необычайно глубокой верой в Бабаджи и любовью к нему… так что наверняка вы были одним из любимейших его учеников.

Свамиджи: У него были тысячи любимых учеников… Однако для меня он – дражайший из людей. Могу сказать, что люблю его больше всех на свете, но как могу я утверждать, что и он меня любит больше всех? Его любовь – огромная честь для меня. Но как я могу говорить, что я – наиболее возлюбленный? Любовь Бабаджи обращена ко всей Вселенной. Принимал ее и я. Мне повезло. Его любовь – результат безграничной милости. Каждый может приобщиться к божественной любви, но тем не менее она остается безграничной, неистощимой.

Священный тхамб сахиб, символ Бабаджи во внутреннем святилище его самадхи в деревне Бхуман-Шах (2010). До разделения страны почитатели имели обыкновение обходить этот священный символ по кругу и повязывать на нем разноцветные нити в знак своей преданности и веры

(Настойчивый ученик упорно пытается узнать побольше о взаимоотношениях между Свамиджи и Бабаджи. Он снова и снова молит Свамиджи написать что-то об этом.)

Свамиджи (несколько раздраженно, но все же с улыбкой): Ну что я могу написать? Разве любовь — это то, о чем пишут и что демонстрируют? Скорее ее прячут…

СПВ (робко): Вы слишком многое от нас прячете без причины.

Свамиджи (смеясь): Я стал ровно таким, каким сделал меня Бабаджи.

(Затем, продолжая смеяться, Свамиджи написал на урду стихотворные строки):

Истинно любящий жаловаться не станет.

Губы сомкнув, о Возлюбленном помнит лишь сердцем.

СПВ: Ну пожалуйста, расскажите нам что-нибудь.

Свамиджи: Я и хотел бы рассказать, но мне что-то не пишется.

(И снова, смеясь, Свамиджи набросал строфу на урду):

Однажды во Франции мне уже задавали подобный вопрос о моих взаимоотношениях с Бабаджи. Не помню, что я ответил тогда. Когда мы получим записи тех вопросов и ответов, станет известно, какой ответ тогда из меня вытянули. Сегодня вы задаете очень прямые и неделикатные вопросы, как юрист. Однако не все, что касается духовной жизни, можно раскрывать.

СПВ: Ну пожалуйста, расскажите что-то, хоть самую малость.

Свамиджи: Я расскажу, когда мне будет дозволено. Вам даже просить не придется.

СПВ: А когда это будет дозволено?

Свамиджи (смеясь): Это известно лишь тому, кто дает дозволение. Мне откуда знать?

Отведав сладкий нектар взаимоотношений нашего возлюбленного йогина с его Учителем, мы снова возвращаемся к той главе его жизни, где, получая очищение огнем санньясы, он готовился к тому, чтобы облачиться в охристое облачение монаха.