Если Дима пер, как танк к намеченной цели, несмотря ни на что, то сама она привыкла эмоциональные порывы сдерживать. Не проявлять эмоций при... чужих людях. Мужчина, что зашел в кухню, с интересом осматриваясь, был именно чужим. Слишком много между ними произошло за короткое время, слишком отдалились и не сумели справиться, стали чужими. Ей это стало ясно еще год назад, а вот он сопротивляется, не верит! И будет мучить ее еще долго, пока сам не поймет, что нет давно того, что так крепко связывало их раньше. Исчезло. Истончилась, обветшала ниточка и, в конце концов, оборвалась.

Видеть его в новом доме было непривычно. Здесь ремонтом занималась не она, а нанятый дизайнер,- по оговоренным просьбам сделала трехкомнатную квартиру наиболее комфортной. Первое время домом это место назвать было трудно, ощущалась чужеродность какая-то, неестественность. Саныч с Кириллом ничего такого не чувствовали и подавно, сказали «хороший ремонт» и все. А ей тяжко было, маетно находиться первое время тут одной, отвыкла от одиночества.

– Хорошая квартира, мне нравится, - оглядевшись, он выбрал стратегически верное место и присел на стул, ближе всего стоявший к выходу.
– Старая была лучше. Продала зачем?

– Мне отчитаться о потраченных и полученных деньгах? Решил подать на раздел имущества?

– Не болтай глупостей, твои деньги мне не нужны. Просто спросил, что не так с квартирой, в которой ты выросла.

– С ней все так, захотелось перемен, знаешь ли.

– А больше тебе ничего не хочется? Например, вернуться домой?!

– Мой дом здесь был и будет, и ты зря пришел, я не уеду.

Он встал и подошел ближе к Тане и от желания прижаться к знакомому телу, ощутить его тепло и набраться сил закололо кончики пальцев и, чтобы голос не дрогнул, пришлось сглотнуть ненавистный комок в горле.

– Мы все решим, обещаю. Только давай уедем домой, я не буду тебя трогать. Ты даже можешь выселить меня на диван, я слова против не скажу, буду спать там, сколько понадобится. Только давай вернемся домой.

– Мой дом здесь, Дима, а вот твой там. Ты зря приехал, нас разведут через неделю, и ты будешь свободен, так же, как и я.

– А если я не хочу быть свободным, не желаю этого?!
– хладнокровие танка мужу не грозило, он чуть ли не орал, говоря это.

– В гостиной спит Кирилл, и тебе его лучше не будить, - прошипела и оттолкнула от себя подальше, чтоб дал пройти к столу.
– О своих желаниях надо было думать раньше! Ах, погоди-ка, ты именно о них и думал, а я была побоку. Теперь чего ж спохватился?

Договорить им не дали, в дверь опять позвонили.

– Закончится этот день когда-нибудь или нет?!
– Дима застыл на секунду, зло полыхнул взглядом и демонстративно уселся все на тот же стул.
– Тебе лучше уйти.

– А мне и тут хорошо, твоим гостям я не помешаю. Кто это, кстати, к тебе в такое время приходит?
– проигнорировал мои слова, спросил, выразительно скосив глаза в сторону коридора.

– Не твоего ума дело.
– Огрызнулась и пошла открывать.

Вдох-выдох! Еще одна словесная баталия наметилась, но уже с другим претендентом получить чайником по голове.

На лестничной клетке стоял, кто бы мог подумать, сам Владимир Липов собственной персоной.

– Какие люди и без охраны, чего явился?
– впускать этого гада в дом теперь не представлялось возможным, потому вышла на лестничную клетку, а дверь прикрыла.

Мужчина под сорок лет, хотя на вид ему можно дать и все пятьдесят, за прошедшие годы утратил всю свою привлекательность: теперь блистал пивным животом и малость отекшим от долгого сидения в офисе лицом. Рожа небритая с утра, временами он напоминает алкаша запойного, что, кстати, правдой не является, но, тем не менее, глаза серые и невыразительные, сейчас наполненные злобой, осуждающе смотрели на меня. Можно подумать, таким взглядом кого-то напугать хотел, собственная жена-то его не боялась, может, если только подопечные на работе, сомнительно, конечно, но бывает.

Раньше он производил другое впечатление, раньше я его уважала. Сейчас же, после рассказа Кирюшки, ничего, кроме отвращения и жалости, он не вызывал. Куда только всё подевалось? Удивительно.

– Он у тебя, я знаю, позови!
– приказной тон взбесил до невозможности.

– Ты, Вова, адресом ошибся, приказывать на работе будешь, а тут гонор поубавь.

– Таня, я не хочу ругаться с тобой, просто позови его.

– Он спит, пусть отдыхает, у него был трудный день, правда, Володя?

– Что, пожаловаться успел? Ты его разбаловала, - он облокотился на стену и за миг весь как-то сжался, ссутулился и потерял всякий боевой настрой.
– А может, так и лучше? Ты ему всегда вместо матери была, вот и пришел к тебе.

– Господи, Вова, а ты куда смотрел, а? Что ж позволяешь ей такие вещи сыну говорить? Он в чем виноват?

– Она беременна, это гормоны,- пройдет.

– Себе врать-то прекрати! Лиля всегда такой была, а ты позволял. Понимаю, вы девочку ждете, родную и любимую, но про сына своего ты успел забыть?