– Нелегко оставаться терпеливым, когда твои дети голодают! – крикнул какой-то мужчина. К его ногам жался худенький мальчонка: отец погладил его голову. – Мы только просили у них воды и пищи!

– Да, направив на них копья, – ответил принц, но черты его смягчились, в голосе прозвучало глубокое сострадание. – Раэф, неужели ты думаешь, что я не понимаю?.. Я держал на руках тело моего погибшего отца. Я…

Он опустил голову и закрыл лицо руками.

Человек в черных одеждах тихо проговорил что-то, и принц, кивнув, выпрямился:

– Битва уже произошла. Мы не можем исправить то, что сделано. Я беру на себя всю вину за происшедшее. Вы должны были держаться вместе, а я решил, что лучше будет послать вас вперед, сам же остался здесь, чтобы подготовить к ритуалу тело моего отца. Я принесу нашим братьям наши извинения. Я уверен, что они поймут.

Судя по недовольному шепоту, пробежавшему в толпе, народ вовсе не разделял уверенности принца. Старая женщина – та, что обвинила жителей Кэйрн Некрос в воровстве, – расплакалась и, поспешив к принцу, сжала его руку своими старческими сухими пальцами, умоляя его, во имя любви к своему народу, не покидать их.

– А что же мне тогда делать, Марта? – спросил принц, ласково гладя ее руки.

Она вскинула на него неожиданно яростный взгляд:

– Сражаться, как подобает мужчине! Взять у них силой то, что они похитили у нас!

Приглушенный ропот толпы стал громче, и снова копья ударили в щиты. Принц поднялся на огромный валун, чтобы видеть всех находившихся в пещере и чтобы все они видели его. Он стоял спиной к Эпло и Альфреду, но по тому, как он выпрямился, как расправил плечи, Эпло понял, что молодой человек близок к тому, чтобы выйти из себя.

– Мой отец и ваш король мертв. Принимаете ли вы меня как своего правителя? – Голос его был похож на свист рассекающего воздух клинка. – Или среди вас есть тот, кто бросит мне вызов? Если так, пусть он выйдет вперед! Мы решим, кто из нас более достоин королевской власти, – решим здесь и сейчас!

Принц отбросил меховой плащ; он был хорошо сложен и, по всей видимости, очень силен и при этом гибок. Судя по тому, как он двигался, молодой человек был искушен во владении мечом. Он умел подавлять свой гнев, оставаясь при любых обстоятельствах спокойным и рассудительным. Эпло не раз подумал бы, прежде чем сойтись с ним в поединке. Да и в толпе никто не горел желанием принять вызов принца. Люди выглядели пристыженными; они возвысили голоса, подтверждая права принца, – и крики их, должно быть, долетели даже до дальнего города. И снова копья ударили в щиты, салютуя новому королю.

Вперед вышел человек в черных одеждах. Эпло впервые услышал его голос.

– Никто не бросит вам вызова, Эдмунд. Вы – наш принц…

Снова – приветственные крики толпы.

– …и мы пойдем за вами, как шли за вашим отцом. Однако же мы не можем не тревожиться о вашей безопасности. К кому нам обратиться, если мы потеряем вас?

Принц сжал руку человека в черном, окинул взглядом толпу и заговорил с глубоким чувством:

– Теперь должно устыдиться мне. Я утратил власть над собой. Я ничем не отличаюсь от вас – кроме высокой чести быть сыном своего отца. Любой из вас мог бы стать предводителем нашего народа. Все вы достойны этого.

В толпе многие плакали. По лицу Альфреда текли слезы. Эпло, никогда не предполагавший даже, что может испытывать жалость и сострадание к кому-либо, кроме своих собратьев, смотрел на этих людей в ветхих, изорванных одеждах, на их изможденные восковые лица, на их исхудавших детей – и вынужден был то и дело напоминать себе, что перед ним сартаны, а значит – враги.

– Мы должны продолжить обряд, – проговорил человек в черном облачении, и принц кивнул, соглашаясь. Он сошел с возвышения и занял место среди своих людей.

Человек в черном прошел и встал среди мертвых тел. Воздев руки, он начал чертить в воздухе странные знаки, в то же время произнося имена рун звучным глубоким голосом. Переходя от одного мертвеца к другому, над каждым он чертил в воздухе знак. Странное песнопение его становилось все громче, в нем звучал приказ.

Эпло почувствовал, что волосы у него на голове становятся дыбом; нервы его были напряжены до предела, он весь покрылся гусиной кожей – и все же не мог понять, что происходит. Понимал только одно: это не обычный погребальный обряд.

– Что он делает? Что происходит?.. Лицо Альфреда смертельно побледнело, глаза расширились от ужаса.

– Он не собирается погребать мертвых! Он воскрешает их!..

– Некромантия! – изумленно и недоверчиво прошептал Эпло, пытаясь справиться с нахлынувшими на него чувствами. – Повелитель был прав! Сартаны действительно обладают секретом воскрешения из мертвых!

– Да! – задыхаясь, проговорил Альфред. – Мы умели – умеем это! Но эта магия не должна использоваться! Никогда!