– Я хочу посидеть на террасе, пока Элис накроет на стол. Вы не присоединитесь ко мне? – предложила Кирстен.

Он знал, что это приглашение сделано из вежливости, но согласился.

Они вышли на террасу с баром в углу и с решетчатым полом, под которым были видны бассейн и часть океана.

– Я буду коктейль с белым вином, – сказала Кирстен.

– А мне просто сок с содовой. – Рэйлан прочел удивление в ее глазах, но промолчал. – Красивое место. Может быть, подыщу себе здесь домик.

– Я думала, у вас уже есть один в Майами.

– Если верить бульварной прессе, то у меня и там дом, и еще ранчо в Аризоне, и еще… черт его знает… юрта на Аляске.

– А на самом деле?

– Квартира, в которой одна спальня. Рядом с Сансет-бульвар.

Такое саморазоблачение явно обескуражило ее и заинтересовало.

– Почему же так?

Пожав плечами, он опустился на низкие перила террасы, где сидела Кирстен. Но в отличие от нее оседлал перила, широко расставив ноги и повернувшись к ней лицом.

– Это все, что мне нужно. – Рэйлана рассмешило недоверчивое выражение ее лица. – Только не говорите, что вы верите всей этой чепухе насчет шкур леопарда, зеркальных потолков и индейских языческих скульптур.

– Я думала, это были шкуры зебры и египетские саркофаги, полные кокаина.

Он подумал о том, как чудесно Кирстен смеется. Просто слышать этот смех – уже наслаждение, но еще более радостно видеть, что ее обида проходит. Она опустила взгляд на свой бокал, по ободку которого водила указательным пальцем.

– Уверяю вас, Кирстен, что в моей квартире нет ни одной шкуры. И вообще ничего подобного.

– Я вас не спрашивала об этом.

– Нет, спросили. – Он говорил тихо, и его слова сливались с шепотом ни на секунду не затихающего бриза. – Спросили глазами. Кстати, а где ваши очки?

Интонации их разговора постепенно приобретали оттенок доверительности. Кирстен слегка откинулась назад и заговорила неестественно громко:

– Я надеваю их только когда работаю, чтобы не перенапрягать зрение.

Рэйлан внимательно всмотрелся в ее глаза, как будто пытаясь разглядеть признаки напряжения или усталости. Она встретила его взгляд с прежним настороженным вниманием. После затянувшейся паузы Кирстен встала.

– Налить вам еще?

– Пожалуй.

Она наполнила бокалы, и Рэйлан отметил, что на этот раз в ее коктейле было больше вина. Он соскочил с перил и потрогал красные гибискусы. Раскачиваясь на ветру, цветы напоминали кардиналов, которые трясут головами, приветствуя папу. Его палец скользнул внутрь одного из цветков. Это был невольный и совершенно невинный жест, но Рэйлана мгновенно обдало горячей волной желания. Эротические фантазии, навеянные телом Кирстен, роились в его голове, заслоняя все другие мысли.

Рэйлан виновато посмотрел на нее и увидел, что Кирстен наблюдает за его рукой. Их взгляды встретились. Щеки Кирстен загорелись румянцем. В этот момент Рэйлан был абсолютно уверен в том, что их мысли текут в одном направлении.

Однако он был не настолько глуп, чтобы тотчас же воспользоваться ситуацией, и заговорил о другом. Показывая на закрытую дверь, он спросил, что там.

– Сауна.

– Здорово!

– Можете пользоваться когда захотите. Ее никогда не выключают.

Они заняли прежние места на перилах. Его колено случайно коснулось ее колена. Она не убрала ноги. Он тоже. Ему было чертовски трудно открыто смотреть на нее. Гораздо легче украдкой, поверх стакана, потягивая содовую.

– Если вы не хотите, чтобы я читал ваши мысли, лучше все время носите очки, – наконец заметил он. – У вас слишком выразительные глаза.

– О чем я сейчас думаю? – спросила она, проверяя его.

– Обо мне. Вы хотите знать, что правда, а что выдумка.

– Это меня не касается.

– Я живу в вашем доме, и это вас касается. Вы не беспокоитесь, что после ужина я вдруг достану из кармана пакетик кокаина?

Она резко наклонила голову, молчанием подтверждая его предположение.

– Я не принимаю наркотиков, Кирстен. И никогда не принимал, за исключением нескольких раз на пьяных вечеринках еще в студенческие годы.

Она пыталась отыскать в его глазах и словах признаки лицемерия.

– Правда?

Он молча кивнул.

– А вы?

– Нет!

– Ну, тогда нам не о чем беспокоиться. – Он пригубил свой бокал содовой. – Я также не алкоголик, который завязал и пытается удержаться.

– Вы пьете чистую содовую.

– Это потому, что я сегодня днем вставил капсулу в нос, – у меня неприятности с носовой перегородкой.

Несмотря на его попытку пошутить, Кирстен оставалась серьезной.

– Я читала другое. Про ваш алкоголизм.