Шрифт:
Что-то в тебе есть, что не дает мне чувствовать себя в безопасности. Я не хочу разочаровываться, хочу запомнить тебя таким. Я не готов тебя отпустить… Пабло прижал меня к своей груди …только не сегодня.
Один видеоряд сменял другой, как будто кто-то прокручивал пленку из самых невероятных переживаний на проекте. В такие мгновения не слишком сложно представить, что так сладко будет всю жизнь.
В этой книге есть и песни,
В сущности, оттуда и рождается музыка.
Некоторые из этих песен необыкновенно прекрасны,
некоторые просто глупые.
Но я обожаю, когда ты поешь мне,
И только ты можешь спеть мне все.
Экранная я в этот момент пела песню, специально сочиненную ко дню рождения Пабло. Как беззаботно и легко я чувствовала себя тогда. Я не могла больше этого выносить и отвернулась от экрана.
Книга любви длинна и тяжела,
Эта книга полна цветов,
Полна коробочек в виде сердечек.
В ней много даже таких вещей, о которых мы еще не знаем,
Потому что еще слишком молоды для этого…
Но я обожаю, когда ты даришь мне эти милые вещицы.
И именно ты выбрала кольца на нашу свадьбу…
Я обожаю, когда ты даришь мне эти милые вещицы.
И именно ты выбрала кольца на нашу свадьбу…*
В последнем фрагменте, Пабло одевал на мой безымянный палец золотое кольцо, в знак своего выбора. Я не могла показать хоть какие-то эмоции или даже закрыть глаза, потому что была уверена, что камера была направлена прямо на меня. Поэтому мне приходилось смотреть, на нас таких счастливых и влюбленных на экране. Я чувствовала себя так, словно умираю медленной смертью.
Хочется прокричать время остановись, а потом перемотать и пережить все эти маленькие моменты заново…
На экране медленно одна за другой появлялась надпись «The End» и три точки в конце.
Пока в студия снова наполнялась светом, я могла заметить на лицах некоторых зрителей в зале слезы. Ана тоже промакивала уголки глаз от слез.
— До мурашек, — поежился Мигель и посмотрел на меня.
— Мариса, я прочитал в интернете, что тебя прозвали «Золушкой» проекта. А сама ты себя чувствуешь «Золушкой?»
— Знаешь, меня прозвали «Золушкой» из-за того, что на первой церемонии я сняла туфли и пошла босиком. Поэтому.
Но… — начала я, набираясь храбрости прямо во время своей речи. — Если ответить на твой вопрос в двух словах, то да. Моя история с Пабло на проекте была в некотором роде сказкой, безумием, абсолютным счастьем. Не обязательно долго знать кого-то, чтобы ощущать что-то и чувствовать связь с его сердцем. Но, отвечая на вопрос… к примеру вышла бы я замуж за того, кого знала пару месяцев. Нет. Конечно же, нет. Но настоящие были ли мои чувства? Безусловно да. Просто… после проекта все немного поменялось. То, в каком состоянии эйфории я была на «Холостяке» и сейчас… Это два разных настроения. Меня немного опустило с небес на землю после проекта… Так бывает в жизни, — я пожала плечами, с мыслью не возможности изменить такое положение дел.
Закончив говорить, я посмотрела в зал. В то время как одни зрители одобрительно кивали, другие испускали вздохи сожаления, когда осознание реальности этой ситуации падало на их плечи неподъемным грузом.
Мигель устремил глаза в камеру, а потом перевел взгляд на холостяка.
— Вот мы плавно подошли к главному вопросу. Пабло, вы с Марисой все еще вместе?
Пабло посмотрел в зал, загадочно улыбнулся, а затем перевел взгляд на меня. В момент когда наши глаза встретились, я почувствовала опасность, исходящую от его последующих действий.
— Одну секунду. Пабло поднялся с диванного кресла и побежал за кулисы. Вернулся он уже с одной красной розой в руке.
По его движениям в мою сторону, я поняла что сейчас настанет момент истины.
— Мариса, ты примешь эту розу?
От его слов, волоски у меня на теле моментально встали дыбом, а кожа воспламенилась от одного его только взгляда. Я мысленно возвращалась в проектную жизнь.
Публика застыла в немом ожидании моего ответа. Пауза затягивалась. Я могла наблюдать как из-за кулис ассистент главного продюсера машет руками, подталкивая меня в ответу. Мигель тоже напрягся и с интересом наблюдал за нами со стороны.
— Да… — произнесла я практически шепотом, в ответ на что, Пабло попытался поцеловать меня в губы, но я увернулась и подставила только щеку. Его дыхание обожгло мою шею. Он выдохнул так отчаянно, что я почувствовала его обреченность. В ту секунду я уловила что-то настоящее от Пабло. Таким, каким я видела его на проекте. Но этот момент улетучился так же быстро как и появился.
— Обиделась на меня, — прошептал он на камеру, и указал пальцем, словно я не могла этого заметить. Как будто я была одной из тех истеричных подружек, что обижались по любому поводу.