Пабло с головой погрузился в воспоминания и растянулся в блаженной улыбке. Вскоре, взяв все эмоции под контроль, он в момент стал серьезным.

— Но меня просто бесит, как Мариса со мной обращается! Ни один нормальный мужик не вытерпит ее выходки! Блядь, ты скажи мне, « Пабло так и так, ты не герой моего романа». Что мозги мне делать? А она же… она завертит все, закрутит, соблазнит, заставить ревновать, потом

укусит… следом подует… потом поцелует… А когда ты будешь ждать от нее нежностей или хоть какого-нибудь проявления чувств, она как обухом по голове. Бах!

Пабло долбанул кулаком в стену, тряся им в воздухе от боли.

— Ай! А потом и заявление об увольнение на стол… — закончил он изливать собственные чувства уже шепотом.

— Хватит! — Бустаманте помотал головой от несогласия из стороны в стороны. — Надоело! Если Марисе нравится играть с чувствами, то мне нет. Мне не двадцать лет, чтобы мальчиком за ней бегать. У меня нет на это времени. Я хочу семью, хочу детей! Выходные за городом с родителями! Собаку в конце-концов!

Пес, проскулив с толикой надежды в глазах, оторвал морду от пушистых лап.

Пабло как будто что-то осознав в своей голове, вскочил с бетонных ступеней.

— Пошла ты, Спирито!!!!!! — он на эмоциях показал неприличные жесты в сторону дверей Марисы и облачился в свою зимнюю куртку.

Беспрерывно нажимая на кнопку лифта, Бустаманте обратился в своему новому другу.

— Ты со мной, Рекс?

Доигралась…Глаза Марисы стали застилать жгучие слезы. Вместе с ней плакала и Лухан.

— Ты что же… так просто дашь ему уйти сейчас?

====== День шестьдесят пятый. В богатстве и бедности, в болезни и в здравии пока смерть не разлучит нас... ======

Мариса хотела побежать следом за Пабло… Хотела вылететь из подъезда на всех порах… в растянутой, домашней майке и спортивных штанах. Хотела прокричать на звенящем морозном воздухе зимы о своих чувствах. Сказать ему, что тоже хочет иметь настоящую семью… и собаку… И все было бы у них как в финале фильма про любовь… Долгие поцелуи с привкусом желания и надежды под тихо спускающимся с небес, пушистым снегом. Но она не нашла в себе сил наступить на горло собственной гордыне, которая больше смахивала на очередную глупость с ее стороны. Мариса вдруг поняла, что чувства к Пабло это не игра. Они вполне реальны. А осознав это, испугалась… Вдруг он и правда тот самый? Эти отношения ведь и правда могут перерасти во что-то большее?

Слово на буквы «л». Она боялась любви как огня, как мужчины бояться женитьбы. Она боялась полюбить кого-то всем сердцем и потерять себя в этой любви, став уязвимой и слабой.

— Ты правда решила уйти?

Николас все еще не мог понять как и почему его любимая секретарша вдруг решила уволиться. Ему было невыносимо грустно смотреть на то, как Мариса укладывает свои личные вещи в картонную коробку.

— Правда, Никки, — положив фотографию в рамке поверх всего остального, девушка подняла глаза, и коснулась его лица вдумчивым взглядом. — Мне нравилось и по-прежнему нравится здесь работать, но я не хочу больше занимать чье-то место. Я мечтала о другом.

— Я буду скучать, и кстати, предложение стать нашей крестной мамой все еще в силе. Не прощаюсь, еще увидимся, — Николас протянул руки и заключил Марису в крепкие объятия. — К Пабло зайдешь попрощаться?

Девушка подняла грустный взгляд на стеклянные перегородки стен кабинета Бустаманте, и печально вздохнув, пожала плечами.

— Конечно.

Мариса совсем не хотела расставаться на грустной ноте, но осуществить задуманное ей так и не удалось. Когда Витоцци откровенно рыдал на ее плече, мотивируя это своим неустойчивым гормональным фоном, она пережила. Но душевные объятия Кристины все же заставили ее пустить скупую слезу. Она по-своему полюбила каждого из своих коллег, какими бы они ни были, плохими или хорошими. Впереди Марису ожидало самое болезненное прощание. Все что было до этого — еще цветочки. В фойе она встретила Диего, который выходил прямо из кабинета Пабло. По его лицу было понятно, что все его махинации не стоили того, чтобы потерять доверие друга. Они только встретились глазами, и не сказав ни слова, равнодушно прошли мимо друг друга.

— Можно? — не дождавшись ответа на свой вопрос, Мариса вошла в кабинет, который был ей хорошо знаком. Именно здесь она сотни раз выслушивала про свои опоздания. — Привет.

Пабло сидел за столом и выглядел очень расстроенным. Было видно, что решение уволить Диего, а как следствие этого, потеря лучшего друга, далось ему с большим трудом и тяжелым сердцем. — Привет, — ответил он усталым голосом, и оторвал глаза от края письменного стола.

Мариса все еще держалась за металлическую ручку, подперев дверь спиной.

— В бухгалтерии сказали, что в глаза не видели моего заявления об увольнении.

— Да, — он перестал быть задумчивым, — я его разорвал, как только прочел. Ты не передумала?

— Нет, — Мариса скромно покачала головой, а Пабло поджал губы.

 — Тогда тебе стоит написать еще одно, и я его подпишу.

— Хорошо. Мариса проследовала до стола, и взяв ручку с чистым листом бумаги, начала выцарапывать на нем буквы. Выходило совсем коряво, так как руки совсем не хотели ее слушаться. Все это время Бустаманте следил за языком ее тела. Ни один мускул на ее лице не дрогнул. — Вот, — она протянула подписанное заявление, датированное сегодняшним числом.