– Эй! – Тайя увидела перед носом щелкающие пальцы. – Заснула ты что ли?

Флиган с Андреем нагнулись над ней.

– Ты то, что думаешь?

Девушка оторвалась от своих мыслей и взглянула на лежащего в забытьи раба. Часть ее, не задумываясь, выдала вердикт – не жилец, надо добить, чтобы не мучился, да и не сболтнул лишнего. В принципе мысль была вполне реальная, но взглянув на пришельца, она подумала о том, сколько будет криков и согласилась выслушать вторую половину. Та начала быстро и неразборчиво тараторить, боясь, что ее прервут и остановят. Зачем так радикально, может мужик поживет еще. Пусть старик сходит за повозкой, а вы тут посидите, не привыкать. Может пригодиться еще громила, вон лапа-то у него какая огромная, больше твоей головы.

Андрей, уставший ждать ответа, сказал Флигану.

– Сходи за повозкой, а на воротах скажем, лев порвал раба в поле, никто смотреть не будет.

– Я схожу, но сегодня вернуться уже не успею, только завтра. – Слуга ответил на автомате, продолжая всматриваться в лицо девушки.

Тайя услышала лишь последнее предложение и повторила вслух свою мысль.

– Нам не привыкать.

– Ну, слава богу, вернулась. – Съязвил Андрей. – Что с тобой сегодня?

Флиган еще раз взглянул на них, девушка сильно изменилась после возвращения, и он не мог понять в какую сторону.

– Хорошо, я пойду, а вы найдите корзины, что мы бросили на пляже, и если что, говорите, что заблудились.
– С этими словами старик двинулся в сторону города, оставив раненого на их попечение.

–

К вечеру Варлану стало заметно лучше, и хотя лицо его по-прежнему напоминало кусок сырого мяса, жар спал, и он уже мог внятно говорить. Ничего удивительного, если человек выжил, прикованный к веслу на галере, то у него должен быть железный иммунитет, подумал Андрей, глядя на жутковатую улыбку бывшего гребца. Они развели костер, и бородач лежал на подстилке из веток у самого огня, а парень сидел, облокотившись спиной на дерево, и лениво думал о еде. Андрей не ел с самого утра, и теперь желудок мстительно напоминал ему об этом своим недовольным ворчанием. Все надежды были на Тайю, которая ушла в рыбацкую деревню еще засветло, надеясь купить там какой-нибудь еды.

Солнце висело над самой водой, обещая еще часа два светлого времени, поэтому Тайя не торопилась. Она прошла через задний двор крайнего домика и вышла на улицу то, что она увидела, заставило ее пригнуться и спрятаться за плетень. На пыльной дороге было пусто, как всегда, но зато весь берег в этот раз был усеян народом. Пришли рыбаки с моря, и все женское и детское население с радостным гомоном помогало своим мужьям и отцам выгружать улов. Но совсем не эти люди испугали девушку. С краю от женщин и детей стояло два десятка всадников на низкорослых степных лошадках, а впереди них, покручивая ус, сидел человек, которого Тайя меньше всего хотела бы сейчас встретить.

– Субудей? Что он тут делает? – Девушка задала этот вопрос вслух.

– Дак, это посольские. Что, пацан, не слыхал про посольство?- Старый дед распахнул дверь дома за спиной у девушки.

Тайя оглянулась на голос и увидела бородатого старика, вышедшего на крыльцо.

– Да ты не боись, пацан, степняки ныне мирные. Не тронут.

– Посольство?
– Девушка недоверчиво переспросила.

Дед утвердительно кивнул.

– Великий хан шлет к Императору. Говорят, на днях подойдут к Бельдеруну, а эти то, передовые, впереди шныряют, кабы чего не вышло плохого. Тоже видать рыбку-то любят, вот прислали своих.

Тайя шла между вытащенных на берег баркасов, повсюду царила суета. Сухарик жался к ногам, вздыбив шерсть и негромко рыча. Кругом сновали люди, рыбаки вытаскивали сети, их жены и дети раскладывали улов по плетеным корзинам и разносили по домам. Среди этой полуголой толпы выделялись люди в стеганых халатах и сапогах, они рассматривали улов и торговались с рыбаками. Двое из этого степного отряда остались в седле. Тайя, лавируя между лодками, сетями и людьми, подошла ближе. Ее заинтересовало, кто же второй. Вечерело и рассмотреть было трудно, но что-то знакомое было в профиле всадника, облаченного, так же как и Субедей, в кольчугу и шлем. Она, как завороженный мотылек шла все ближе и ближе, пока таинственный всадник не повернул голову. Вот тогда Тайя узнала его и отшатнулась. Не глядя по сторонам она скользнула за перевернутую лодку и тут же столкнулась с крепким степняком, несущим корзину с рыбой.

– Да, чтоб тебя! – Воин выпустил ношу из рук и рассыпавшийся улов заплясал на песке. – Куда прешь, щенок!

Девушка получила увесистый подзатыльник, от которого она отлетела в сторону и, опрокинув еще пару корзин, запуталась в развешенных сетях. Вокруг раздались хохот и ругань. Пес, грозно оскалившись, кинулся на обидчика, но получив хорошего пинка, заскулил и предпочел высказывать свое негодование на расстоянии.

Крепкие, мускулистые руки вытащили Тайю за шиворот.

– Ты, чей будешь, пацан?

На девушку смотрели десятки глаз, но она видела только Дори и Субудея. Привлеченные шумом они повернулись в сторону собравшейся толпы и, проведя взглядом, не нашли ничего интересного. Ни Дори, ни Субудей ни на секунду не связали испуганного перемазанного мальчишку с той беспощадной фурией, которую они помнили. Тайя мгновенно успокоилась и вместо ответа, извернувшись, укусила державшую ее руку. Послышалась отборная брань и пальцы разжались. Девушка получила свободу, которой мгновенно и воспользовалась. Никто не успел ничего понять, как пацан юркнул между ног у собравшихся и скрылся за развешенными сетями. Сухарик, не раздумывая, кинулся следом.