Странно, Родион знал Хавацкого, как уверенного в себе человека, даже местами наглого. А тут! О чем это он? Может, футбольные страсти так захватили, что голову потерял. Или... Ура-А-А!.. Наверное, ребята выиграли матч и теперь практически на девяносто девять процентов "Новогиреево" - чемпион. Вот молодцы!

– Я должен взять этот Кубок... Должен...
– бормотание продолжалось, - Иначе конец... Других вариантов нет... Конец!.. Нужно успокоиться... Успокоиться...

По коридору раздались шаги Пантелеймонова, тихо послышалось снова:

– Успокоиться... Успокоиться...

В соседнюю комнату вошел Лев Егорович и, вручив нападающему лекарство, посоветовал ему отправляться вместе с командой домой. А уже через минуту доктор зашел к Родиону:

– Приходил ваш приятель - очень хороший молодой человек - так энергично рвался вас повидать! Насилу я его угомонил, объяснил, что все в порядке и отправил домой. Приятно, однако, видеть такую дружбу.

– Спасибо, доктор. Николай действительно - мой самый лучший друг...
– Весенин положил грелку на тумбочку.
– Раз уж вы всех отправляете домой, то может, и я пойду.

Пантелеймонов улыбнулся:

– Да, пожалуй. Как чувствуете себя? Ничего?.. Ну, слава Богу. Вот возьмите рецепт и потихоньку идите. Вы же, насколько я знаю, здесь недалеко живете? И не забудьте, через пару дней ко мне.

Мама только покачала головой и сказала:

– Ну что, уделался! Горе ты мое...

4.

Тогда Родион не придал словам Хавацкого особого значения, думал - проиграли, расстраивается человек, хочет Кубок Фульды еще раз выиграть. Но теперь, когда кубок украли, его слова зазвучали по-другому. И оказалось, что неприятности уже у "Новогиреево" и положению команды не позавидуешь.

Футболисты по-прежнему сидели на перилах в беседке, но Зола уже не болтал ногами, а рассеянно смотрел на солнечных зайчиков, улыбающихся в лужах, переваривая рассказанную Весениным историю. Небо окончательно очистилось от туч, и все вокруг сияло первозданной свежестью.

– Я хоть и грешил на "морозовцев", но сам до конца не верил, - наконец сказал Николай.
– Неужели Хавацкий взял... Зачем?

– Чтобы опорочить нашу победу.

– Только для этого? Мелковато. Неужели Аркадий такой гад, ведь вместе же в футбол играем?

– По крайней мере - это единственная причина, которую я себе представляю. Да и слова его собственными ушами слышал. Факт на лицо.

– Надо его вывести на чистую воду. Взять с поличным и представить общественности.

– А если все-таки не он? Может Кубок Фульды имеет какие-то другие достоинства, которых мы не знаем, может быть за ним кто-то давно охотиться?

– Но почему такое совпадение: только "Новогиреево" победило - и сразу украли?
– не сдавался Николай.

Да, совпадение слишком явное, вариант с Хавацким представлялся самым правдоподобным. Но ожидать такого от футболиста просто чудовищно. Необходимо было ехать в Орехово и разбираться.

– Слушай, - задумчиво сказал Родион.
– У меня же в Орехово тетка живет, мамина сестра - Евдокия Георгиевна! Мама сама родом оттуда. Я могу к ней съездить погостить несколько дней и послежу за Аркадием. Вдруг он меня выведет на место, где прячет Кубок. А?..

В то, что Кубок украл их товарищ по спорту, по-прежнему верилось с трудом.

– Точно, и я с тобой!
– оживился Зола, но потом воскликнул - Черт, меня же с работы не отпустят!..

Николай работал в вагоноремонтных мастерских в Перово, а дисциплина там была строгая, если что - сразу уволят без лишних разговоров.

– Родь, давай в выходной поедем.

– Нет, ждать до выходного нельзя - время дорого. Может, он его продать хочет или на серебро переплавить. Да мало ли что.

– А тебе-то на работе разрешат отлучиться?
– использовал мой приятель последнюю возможность.

– Да, мной довольны. Проблем, думаю, не будет.

– Елочки точеные, ну почему мне так не везет! Я тоже хочу вести расследование... Может, в полицию заявим?
– Зола очень расстраивался, он привык всегда быть в самой гуще событий.

– Не кипятись, я с тобой буду связь поддерживать по телефону. А в полицию нельзя, вдруг Аркадий все-таки не при чем. Не хватало только еще одного скандала в футбольном мире. Скажут: точно "Новогиреево" кубок стащило и сваливает на "морозовцев". Вообще не отмоешься.

Золышкин насупился и, глядя в сторону, пробурчал:

– Извини, про полицию это я сгоряча ляпнул, не подумав. Ты прав, конечно.

Долго Николай в состоянии меланхолии находиться не мог и тут же затараторил:

– Только звони почаще, каждые два часа.