– Что ж, несломленная моя, лишь до вечера. Можешь утолить свою гордость. А вечером я утолю свой голод, готовься, -сказа он, и мерзко заржав выскочил прочь.

Чувствую отольются мне мои слова горькими слезами и криками боли. Что ж, он будет в своем праве, а я без…

Я бессильно опустилась на кровать, прибывая в апатии. Рабские браслеты лишают силы воли раба. Есть лишь одно мнение-хозяина, его пожелания, мысли, приказы. У раба даже мысли не возникнет сделать что-то без ведомого или разрешения хозяина. Весь мир-это мир того, кто носит пару браслетов, отражающих пару раба. Они связаны, и после произнесения слов обряда, преобразуются подчиняя одного другому. Самое смешно, что брачные слова и браслеты идентичны, но при равных правах, или если уровень достигнут повелительницы, то они автоматически становятся брачными. Сделать рабой благодетельницу или благодетеля нельзя, так же, как и равного себе повелителя или повелительницу, только женится или выйти замуж за них можно, но мне уже не суждено достигнуть этого уровня. Поэтому и отлавливают, и делают рабами молодых, мало опытных, не способных к сопротивлению, и не успевших подняться. Я сегодня стану рабыней. И будут звать меня никто и буду мыслить я никак.

Но пока я еще свободна, и при своей воли, я вновь вызвала внутри образ моего личного ангела- Виталика, вспоминая его черты лица, карие глаза, так напоминающие шоколад, который я так любила есть в детдоме…как давно это было. Я ощутила, как мое сердце наполняется тоской по нему. Словно мы не виделись года, а не несколько дней. Я словно на яву чувствовала его зов, и понимая, что терять мне нечего, я двинулась к нему, ощущая как тело в начале неохотно, а потом все смелеет отпускает душу. Я понимала, что без поддержки гематита, мой дух может заблудиться и не дойти до или обратно, но я упрямо шла, понимая, что это наш последний шанс. Умереть не было страшно, было страшно никогда больше его не увидеть. Душа рвалась, словно пес, то теряя след, то вновь его обретая. Я ей не мешала. Вернуться я не хотела, а вот дойти бы…только бы дойти. Без поддержки гематитовых стен, я долго блуждала, пока не ощутила совсем близко знакомый всплеск боли и тоски, и рванула туда, с рывка преодолевая оставшийся путь.

И словно в награду за последние сутки, я рухнула в объятия Виталика, заливаясь от счастья слезами. Он прижал меня дрожащими руками.

– Я так долго звал тебя, -прошептал он, сжимая меня.

– Я не могла прийти…и не смогу, больше…но я всегда буду помнить и любить тебя.

– Почему?
– спросил мой ангел, разрываясь от боли.

Опять его бросали. И он оставался один.

– Хотя нет, не отвечай…- я все понимаю, -горько сказал Виталик, отводя взгляд.

Ну что ты там себе надумал, мой хороший? Я приложила палец к его губам, не позволяя ему сказать еще что-то.

– Я попала, Виталик. Сегодня из меня сделают рабыню, и я уже никогда и ничего не сделаю без позволения хозяина.

Я ощутила волну негодования от моего светлого человечка.

– Ну как же так? Разве такое возможно?
– спросил он, смотря в мои глаза, полные слез.

– В моем мире…да. Мне жаль. Я пришла попрощаться, и, если получится… я хочу остаться с тобой.

Парень недоверчиво посмотрел на меня, ощущая всплеск радости.

– А так можно?
– спросил он, улыбаясь.

– Да, если мой дух не вернется, то он останется с тобой, мой ангел, -прошептала я, прижимаясь всем телом к этому парню, и ощущая, как в нем растет непонимание, а потом ужас.

– Но ты умрешь!

– Да, скорее всего, -спокойно отозвалась, вдыхая его запах.

Как же мне тебя не хватало. Словно токсикоман, я не могла надышаться им.

– Нет, я не хочу, чтобы ты умирала, -сказал мой ангел, отстраняя меня, и слегка встряхивая.
– Слышишь, живи.

– Зачем?
– спросила я, ожидая ответа от того, чьи слова имели для меня силу.

Я ощутила, как невидимой нитью связываются наши сердца. Странное чувство. Но я чувствовала, как мое сердце успокаивало его, заставляя стучаться в медленном ритме.

– Ради меня…пока ты жива, я тоже буду жить, -сказал мой ангел, и я ощутила решимость в его голосе.

Что ты задумал, мой хороший? Я потянулась к его чувствам, чувствуя его разрывающееся болью сердце и нежность…и любовь. Окрыленная этим чувством, я прижалась к его губам, ощущая вкус его поцелуев, такой родной и знакомый.

– Я не смогу прийти к тебе…- сказала я, отрываясь на миг от него.

– Только живи, остальное неважно…я люблю тебя, Мелитина. Ты стала моим спасением….

– А ты моим, мой ангел. Я лишь тобой дышала все это время, -прошептала я.

Мы обнимались, впиваясь в тела так друг друга, будто мечтая раствориться.

– Я люблю тебя, -прошептала я.- Хотя суккубы не должны любить.

Мы целовались, и наши души словно стежками из поцелуев и объятьев, сплетались в единое. Я не чувствовала рядом с ним боли и страха. Мир перестал существовать. Был лишь он и я. Нет, не так, были лишь мы. Мы-единые. Я впитывала его, отдаваясь ему, выворачивая свои эмоции, чувства ради него и вливая в него. Не знаю, как, но мы соединили не только тела, души, но и судьбы. И какой-то врожденной интуицией суккуб, я чувствовала, что все верно: так и должно быть, для двух любящих.

А потом я ощутила опять тянущее чувства, кто-то тянул мою душу назад. Я вцепилась в парня руками, не желая отдаляться.

– Что?
– удивленно спросил мой ангел.

– Мой дух тянут назад в тело…- прошептала я.

Парень прижал меня к себе, зарываясь носом мне в волосы.

– Ты обещала жить, Мелитина. Помни это, -донеслось мне в след, а мой дух уже завертела воронка бытия, возвращая телу принадлежащее ему.

Словно мешок, меня закинуло в тело, вытряхивая остатки радости и восторга от близости с Виталиком. Я не хотела жить, но он так просил…И я нехотя открыла глаза, распахивая миру свою боль от этой жизни.