Я смотрела на ушастого, как на восьмое чудо света. А он что-то певуче ворчал, осматривая безнадежно сломанный мной лук.
Я неторопливо и с неохотой брела домой. Родители окончательно друг другу надоели и решили разводиться. Я была бы даже рада - они перестали бы постоянно ругаться, жили бы себе спокойно. Сорок лет - возраст, в котором еще можно завести новую семью. Проблема в том, что мои родители, как весьма состоятельные люди, мало значения придают деньгам - у них у каждого свой бизнес. Так что последние дни они активно делят свое “самое главное имущество” - меня. Мне всего шестнадцать и я не могу жить одна, а выбирать не собираюсь - я их обоих одинаково люблю.
Рюкзак с художественными принадлежностями незначительно оттягивал правое плечо, руки удобно покоились в карманах кожаной куртки. Из-за поворота показалась любовь всей моей жизни - Игорь. Харизматичный, улыбчивый, общительный… И недосягаемый. Я ему просто неинтересна - не хожу по клубам, не пью и не шлюха. Эх…
Опустив взгляд, я прошла мимо, слушая его и его друзей веселый смех.
– Эй, ребят, стойте!..
– Один из парней, видимо, отставший, догоняя своих приятелей, задел меня плечом.
Я не устояла на ногах и больно приземлилась на пятую точку. А ведь утром был дождь… Я сразу почувствовала, как противно намокли джинсы. Хорошо, что я в трех шагах от своего подъезда.
Вскочив, я проворно спряталась за тяжелой железной дверью, прислонившись к ней спиной и сдувая короткую прядку со лба. М-да, ну и денек выдался…
В квартире снова царил хаос. Крики, удары кулаком по столу… Оп, что-то разбилось - посуда пошла в расход. Эх… И ведь точно не на счастье.
Тихонько прокравшись в свою комнату, я бросила рюкзак у стола и завалилась на постель. Настроение было паршивым как никогда. Спохватившись, я вскочила и переоделась. Подумав немного, написала на стикере: “Я в парк, вернусь вечером.”, прилепила яркую бумажку возле двери в комнату, обулась и выбежала из дома, не забыв рюкзак.
Парк был совсем недалеко, добралась я всего за пару минут. Хотелось порисовать, все же по-осеннему золотые деревья в свете догорающего дня великолепны, но у меня с собой только карандаши и уголь - сегодня занимались графикой.
Я остановилась на мостике через речку, любуясь отражением нагромождений облаков в почти неподвижной воде.
– Эгей, это тебя я недавно толкнул?
– Я повернула голову на смутно знакомый голос и кивнула. Группка парней, включая Игоря, стояла неподалеку.
– Мне понравилось.
Я не успела понять, к чему это вообще - меня схватили за шкирку, а мгновением позже я уже летела в темную воду.
Как ни странно, приземление было сухим и очень жестким. Подо мной что-то хрустнуло. Надеюсь, это не мой позвоночник…
Меня вздернули за плечи, отшвырнув еще куда-то, доносился чей-то шипящий смех. Рискнув открыть глаза, я узрела в лучах полуденного солнца потрясающего длинноволосого блондина, едва ли не рыдающего. Вот только мое внимание привлекли его уши. Я смотрела на ушастого как на восьмое чудо света, а он склонился над безнадежно сломанным луком. Слева сквозь смех кто-то выдавил несколько певучих слов. Повернув голову, я округлила глаза - у костра сидел парень с иссиня-черной кожей и белоснежными волосами. Когтистыми пальцами он утирал слезы с исполосованного шрамами лица.
Моя голова мотнулась от ощутимого подзатыльника, тут же мозг будто взорвался. Но это чувство, к счастью, быстро прошло. Блондин вздернул меня на ноги и прорычал прямо в лицо:
– Ты хоть представляешь, сколько стоил этот лук, жалкая смертная?!
Я не люблю, когда со мной разговаривают в таком тоне, поэтому без раздумий пнула парня чуть ниже коленной чашечки. Белобрысый взвыл, сотрясающийся в конвульсиях чернокожий повалился на спину, не прекращая шипеть.
– Назирэль, хватит… - Выстонал шрамоносец.
– Я сейчас умру.
Только в этот момент до меня дошло, что после подзатыльника я начала понимать их певучую речь.
– Не я это.
– Буркнул эльф, усаживаясь к костру.
– Какого Пушкина тут происходит?
– Громко поинтересовалась я.
– Где я?
– Недалеко от Тритилля.
– Откликнулся более мирный дроу.
Мирный… Дроу… Ха!
– Так вы… - Я сглотнула.
– Настоящие?
– Угу.
– Клыкастый темный уже впился в сочный кусок мяса, до этого мирно жарившийся над костром.
– Ух ты, настоящие!
– Я подскочила к не ожидавшему такого коварства светлому и принялась ощупывать его уши.
– Подумать только, настоящие эльфы!
Дроу снова зашелся в смехе, пока раздраженный блондин отмахивался от меня, жуя какой-то фрукт. Наконец, его терпение лопнуло и он замахнулся на меня. Шипение чернокожего тут же стало угрожающим и светлый осекся.
– Ну да, ну да, матриархат, женщины неприкосновенны… - Проворчал светлый.
– Не трогай его, девочка, ты сломала лук, который делал величайший мастер в течение ста декад.
– Улыбнулся, демонстрируя клыки, дроу.
– Полегче, Ликарэль, а то влюбишься.
– Буркнул Назирэль.
– Она ж как раз в вашем извращенном вкусе - капризная и отнюдь не тихоня.