«Протяни мне свои руки!!! Я передам тебе часть своих знаний»

Мэрилу вздрогнула, и ей как сейчас почувствовался жар его ладоней и проникновение через шершавые подушечки пальцев старика тончайшие энергетические нити, которые теперь жарко пульсировали на кончиках её пальцев непрерывными очагами тепла.

Она шла, загребая прохладный песок ногами, двигаясь к намеченной цели, а перед глазами проплывали видения из её далёкого, но не забытого с течением времени, прошлого.

Вот она, рыжеволосая, с бездонными искрящимися светом глазами качается на качелях, а её мать, белокожая, изящная, будто фарфоровая статуэтка, раскачивает качели с Мэрилу и она заливисто хохочет серебристым детским смехом. Пожалуй, это единственный эпизод, который хранило её подсознание в память о матери. Иногда, просыпаясь среди ночи в холодном поту от кошмарных сновидений, она снова и снова переживала тот ад.

Он появился во дворе в белой сутане. Длинные седые волосы свисали по плечам незнакомца. Не проронив ни слова, пришелец остановился на расстоянии двух метров напротив качелей и тяжелым пронзительным взглядом уставился на улыбающуюся мать Мэрилу. Та перестала раскачивать качели и встревоженно прищурилась, закрывая ладонью глаза от слепящего солнца, разглядывая таинственного незнакомца. Огромных размеров ворон с проседью в черном оперении, громко хлопая крыльями, материализовался из воздуха и, опустившись на плечо к старику, замкнул треугольник, уставившись недобрым взглядом на удивленную молодую женщину.

Внезапно ворон с противным карканьем бросился на мать Мэрилу, вцепляясь острыми когтями в лицо насмерть перепуганной женщине. Она яростно отбивалась, в ужасе пытаясь отбросить от себя взбесившуюся птицу, но осатаневший ворон драл когтями щеки, терзал клювом лоб, нацеливаясь добраться до глаз своей жертвы. События двадцатилетней давности в ночных видениях еще не раз пугали кошмарами маленькую Мэрилу, просыпающуюся в холодном поту. Раз за разом она переживала весь тот ужас, когда её мать, красавица с сияющим морем ласковых глаз, окровавленной изломанной куклой лежит на залитом кровью песке, а она сама, маленькая и беззащитная, шёпотом бормочет, раскачиваясь стоя на коленях как китайский болванчик, глядя в застывшее лицо мертвой матери: «Мамочка, мамочка…».

Когда Мэрилу подросла, отец ей сказал, что её мать убил один из воинов света за то, что она причислена к их клану, но порой Мэрилу сама не знала, кому верить, безутешному горю отца, или обрывочным, но ярким воспоминаниям.

Мэрилу вздрогнула и чутко прислушалась, мгновенно подобравшись, концентрируя силы для отражения возможной атаки. Всё было по-прежнему: тот же холодящий песок под подошвой её ног, те же завывания ветра…

Удар, резкий и болезненный, сокрушительной силы, сбил её с ног, но, падая, Мэрилу привычно сгруппировалась и, перекатившись на спину, пружинисто вскочила, зорко всматриваясь в темноту и выбрасывая вперёд белый светящийся шар. Судя по всему, шар достиг цели. Воздух вокруг неё завибрировал, образовывая широкую и шипящую воронку, поглотившую шар, сделав на миг края этой самой воронки видимыми, но через секунду яркий луч огненного кинжала, вспыхнувший из неё, как бритвой полоснул девушку по руке, причиняя жуткую боль. Загасив очаг саднящего ожога усилием воли, Мэрилу выставила защитный блок и, мягко приседая, стала обходить воронку, беззвучно шепча заклинания. Кинжал, секунду другую озарявший своим свечением пустынный полумрак, с тем же шипением исчез, а края ощутимо сомкнулись, будто их и не было, обдав девушку волной обжигающего белого света.

– Князь Тьмы, спаси и защити.. –прошептала Мэрилу, инстинктивно осеняя себя обратным крёстным знамением, всё ещё находясь в боевой стойке, готовая в любую минуту отразить новый атакующий удар…

***

– Но войдите в моё положение! – Марина взволнованно перекинула дамскую сумку на другое плечо, покрепче сжав руку Анечки, с любопытством наблюдавшей за разговором взрослых. Её маленькое круглое личико с ямочкой на подбородке в обрамлении пушистого меха шапки было прелестным, а невинный взгляд и бездонные сияющие глаза делали её похожей на крошечную принцессу из волшебных детских сказок. Она доверчиво таращилась на проводницу, но та была неприступна как гора Эвереста.

– Поезд отходит через десять минут! – голос Марины завибрировал паническими нотками и Аня, которой передалось волнение матери, испуганно заморгала, хлопая ресницами.

– Поймите, девушка, без билета я не смогу посадить Вас на поезд! Любая проверка и меня оштрафуют! В моём вагоне нет свободных мест! – проводница категорически отказываясь пропускать Марину.

– Купите новый билет в кассах и без проблем уедете следующим поездом! – в строгих глазах неулыбчивой женщины в униформе не было и малейшего намёка на сочувствие.

– Ма-ам! – Аня нетерпеливо дёрнула мать за руку, усевшись на дорожную сумку, капризно нахмурив лобик. – Поехали!

– Да поймите же Вы, у меня ребёнок! – в сердцах вскричала Марина, и её крик привлёк внимание импозантного мужчины с абсолютно седыми бакенбардами, подошедшего к дверям вагона. Одетый старомодно, но очень дорого, обладатель седых бакенбард, скользнув по молодой женщине пристальным, продирающим до печёнок взглядом, и, встретившись с её смятённым тревожным взором, веско произнёс низким, властным голосом:

– Полагаю, это вопрос решаем! – он перевёл прицельный огонь своих глаз на проводницу и та, не в силах сморгнуть, напряглась, а на лбу выступила крохотная капелька пота. Рука мужчины, затянутая в чёрную перчатку, вытащила портмоне и изъяла оттуда купюру, достоинством в пять тысяч рублей.

– К чему мне, старику, целое СВ? Я буду лишь рад компании двух прелестных женщин!

Марина растерянно смотрела, как пальцы вдруг ставшей сговорчивой проводницы ловко спрятали в карман форменного пальто купюру, и совсем уже обескуражено повернула своё бледное лицо к заступнику.