Проходим очередной мёртвый квартал. Вдруг чувствую – как будто лёгким ветерком из-за угла дома подуло. Знаем мы этот ветерок!

– На брюхо! – кричу я монашку и сам, естественно, заваливаюсь.

В этот раз он тоже послушался. И понеслась!

У «жгучего пуха» есть одно любопытное свойство. Был бы он разумным, я бы назвал это свойство благородством: «пух» почти не трогает лежачих. Есть у него и ряд других интересных свойств. Если «пух» соприкасается с кожей в нескольких местах, он очень быстро убивает человека: сначала появляются гигантские волдыри, потом останавливается сердце. Но химкостюм и шлем от этого, конечно, предохраняют. Если останешься стоять, весь пух соберётся вокруг тебя и поднимет тебя в воздух. И полетишь с ветерком… до ближайшей «комариной плеши» или чего похуже. А последнее его свойство, как и первое – весьма положительное: «жгучий пух» никогда не вылетает за Стену. Пожалуй, он всё же разумен в определённом смысле слова.

Несколько белых пушинок повисели напротив моего забрала, подумали да и отправились восвояси. Ветерок стих. Хотя на самом деле никакого движения воздуха я не ощущал – это шестое чувство артемьевского блогера предупредило о «пуховой» атаке. Будь батёк без меня, он бы живо улетел в свой последний полёт.

Встали, двинулись. Пока жить можно. Прошли последний квартал и, как всегда неожиданно, оказались в сельской местности. По бокам от шоссе разбросаны деревья-мутанты с синими листочками и какие-то совсем уж невообразимые разлапистые разноцветные кустики. Я осторожненько сделал селфи на фоне особенно красивого куста.

Пошли дальше. Метров через двести нам сворачивать на грунтовку. Но до неё ещё нужно добраться и не гробануться. Зона – подлая стерва. Сначала манит пальчиком и подмигивает, как развратная королева красоты, а только зайдёшь к ней в спаленку – скидывает безупречную оболочку, и под ней обнаруживается злобная деревенская баба, а то и вовсе мужик – маньяк и садист.

Тут у меня холодок по спине побежал. Дозиметр молчит, а холодок всё выше и выше, уже к затылку подбирается. Глянул я на обочину – а там «чёртовой капусты» чёртова туча набежала. Того гляди плеваться кислотой начнёт. С этой «капустой» никогда не знаешь, как себя вести. Был у нас один блогер отчаянный – Серёга Костолом, он как видел скопление «капусты», сразу бросался в центр с боевым воплем – чертята и разбегались от его неистового напора. Только один раз не разбежались, прогрызли химкостюм – и заказывай панихиду, мама.

Я скомандовал батьку остановиться, стою и наблюдаю. А «чёртова капуста» наблюдает за нами. Вдруг монашек поднимает забрало, шагает к чертятам и приседает рядом с ними на корточки.

– Назад! – рявкаю я зверским шёпотом. – Убью урода!

А этот балбес и не думает слушаться. Протягивает руку в перчатке к ближайшему «кочану» и его по головке гладит. И смотрит на этих паразитов так умилительно.

Те несколько секунд для меня растянулись часа на два. «Сейчас, – думаю, – кочан вцепится в его глупую бородатую морду, и поминай как звали. А с меня Генерал потом шкуру сдерёт, а может, и все три».

«Чёртова капуста» вдруг зачавкала, развернулась и всей гурьбою почапала в поле. Монашек её на прощание ещё крестом благословил.

Я тоже отбросил забрало, посмотрел ему в глаза и хотел кулаком в живот ударить. Но не ударил. Он бы мне наверняка ещё и спину подставил…

– Зачем ты это сделал, поповская рожа? – спрашиваю.

– Жалко тварь Божью исковерканную. Душа у неё чистая… – оправдывается батёк.

– Однажды эта «тварь Божья» блогера загрызла, причём на глазах у другого блогера, я фотку видел, – цежу я сквозь зубы. – Это мутанты проклятые, чёртова нечисть, если выражаться твоим поповским языком. Догнал?!

– Я знаю, что это за звери, я видел их души! – вдруг говорит монашек и ясно глядит мне в глаза.

– Ну и? – не удержался я от вопроса. Грешен – любопытен.

– Ёжики, – говорит Ермоген, и смотрю – в глазах у него блестят слёзы. – Их бесовская сила исковеркала, это верно. Много таких животных в последние дни перед кончиной мира будет. Но сами они неповинны и безгрешны…

Плюнул я, надвинул забрало, и дальше пошли. Хорошо то, что хорошо кончается. Ежу ясно – теперь надо следить за ним в оба. Одно непослушание тянет за собой другое, а там и из монастыря выгнать могут. Туда, где «плач и скрежет зубов».

До грунтовки добрались без новых приключений. Повернули, идём гуськом по чёрной широкой колее, спускаемся в низинку. Тут у меня сердце начинает тревожно биться. Снова многолетний инстинкт блогера сработал, предчувствуя опасность. Сердце бьётся всё быстрее, а откуда угроза – не вижу. Догадался глянуть под ноги: ну понятно, в «зелёнку» вляпались. «Зелёнка» – это зеленоватый туман, стелящийся по земле. На самом деле тот же «ведьмин студень», только на открытой местности.

– Стой смирно и не вздумай пошевелиться! – говорю я монашку. – Молись, чтобы уровень «зелёнки» не поднялся выше уровня твоих сапог: в лучшем случае инвалидом станешь, а в худшем – инвалидом, за которым некому ухаживать. Это я шучу так. Весь вопрос: смогу ли я тебя вообще из Зоны безногого вытащить?

Смотрю, а он, похоже, и правда молится. Вытянулся весь в струнку, голову к небу задрал и ручкой невидимые чётки перебирает (его собственные у него в санитарном корпусе отобрали – в Зону всякий хлам не положено таскать). Захотелось мне его поддеть побольнее, за «ёжиков» расквитаться. Ну такой вот я подлец! Все мы, артемьевские блогеры, подлецы. У каждого, у кого больше десяти «скачков», на глазах хоть один товарищ погиб, или свихнулся, или калекой сделался. Поодиночке-то мы в Зону почти не ходим. Мобилы и рация тут не работают, так что напарник очень даже нужен. Если не вытащит, то хоть маме весточку подаст: мол, напрасно старушка ждёт сына домой…