На белом в пятнах грязи полотнище четко видны были два вышитых красным шелком силуэта: орел с чашей в когтях и лев с мечом в лапе. Хранители Меча и Чаши, верные спутники Конунга. Много столетий подряд Хранителями становились исключительно потомки Харальда Прекрасноволосого, причем по одной единственной причине: только им под силу было поднять чашу или меч - символы власти Инглингов.

Поднять же одновременно обе эти регалии был способен только истинный Конунг, что, собственно и определяло порядок передачи власти. И порядок этот не нарушался почти пятьсот лет до смерти последнего из Инглингов, Хокона Старого, двадцать лет назад.

Он внезапно скончался на тинге в Данмарке, и о том, что произошло дальше, в свеаландской Стае было известно только по слухам. В Мальме вернулось всего пятьдесят эйги, возглавляемых Бьярном Лундом, тогда еще просто хевдингом. Они привезли с собой тела Хокона Старого и обоих его Хранителей. Вдовы Хокона и его единственного сына, тоже Хокона, прозванного из-за своего возраста Молодым, с ними не было.

По старому обычаю, тела были уложены в выдолбленные дубовые колоды и залиты медом. Чаша и Меч лежали по обе руки Хокона, и так как поднять их никто не смог, решено было похоронить последнего Конунга в его родовом кургане в Старой Уппсале вместе с ними.

Магнус Хорфагер, вернувшийся вместе со всеми, как представитель старейшей и самой знатной семьи в Стае, на жертвенном камне поклялся, что Бьярн Лунд был верен клятве, ничем не уронил своей чести и защищал семью Конунга, согласно своему долгу. Не его вина была в том, что вдова и наследник Хокона Старого погибли, сгорев в доме своего родственника Скуле Бардссона вместе со всеми слугами и домочадцами.

Потеряв в данмаркской резне почти треть своих воинов, Стая приняла Бьярна в качестве нового ярла, вслед за Магнусом Хорфагером принеся ему клятву верности. Немногие, кто воспротивился этому, были вынуждены уйти на север страны, а кое-кто даже перебрался от греха подальше - в Норейг и на Овечьи острова. Бьярн был известен своей злопамятностью и мстительностью, а сил встать против него ни у кого тогда не было.

С тех времен Стая выросла почти в два раза и худо-бедно восполнила недостаток мужчин, но Бьярн так и оставался единоличным хозяином почти всего Свеаланда. Единственное, что отравляло ему жизнь: Конунгом его так и не признали.

– Ну, что ж, Бьярн Пешник, - тихо произнес Фенрир, сворачивая знамя Хорфагеров, - ты сам создал себе новую проблему. Сам ее и решай.

Вынув из кармана длинную синюю ленту, он привязал ее к тросику и парой рывков поднял на вершину флагштока. Орвар Хорфагер был неглупым парнем, он поймет, что с его сестрой все в порядке.

*

За пару дизайнерских костюмов и норковый жилет скупщик в ломбарде сразу выложил пять тысяч крон. Фрейе не нужно было переходить на зрение эйги, чтобы понять - перед ней чистокровный цверг (27). Скуповатый, прижимистый, но по-своему честный. Естественно, полной цены за эти тряпки и он не выручит, и все же... девушка насмешливо приподняла бровь.

Цверг добавил еще тысячу.

– Я могу обратиться и к другому покупателю, - напомнила Фрейя.

Действительно, каждая пятая вывеска на Экгатен принадлежала ломбарду. Обиженно сопя, скупщик шлепнул на стопку купюр последнюю тысячу и вопросительно посмотрел на девушку.

– Хорошо, - она сложила купюры пополам и сунула во внутренний карман пальто.
– Пожалуй, с вами можно иметь дело, герр...

– Свен Енссон, к вашим услугам, фрекен Хорфагер.

Фрейя сдержала вздох, подняла воротник и вышла за дверь. Итак, все уже знают. Впрочем, а чего, собственно, она ожидала. Среди скрытого народца слухи распространяются с быстротой ветра. Жаль, что нужно держать фасон и не пытаться разузнать о брате через третьих лиц. Придется как-то выкручиваться самой.

Путь от ломбарда до дома Фенрира занял намного больше времени. Сначала она зашла в маленькую парикмахерскую, тесно зажатую между сексшопом и столовой для бездомных Армии спасения. Говорливая парикмахерша ловко выровняла криво обрезанные пряди, пожурила нынешнюю молодежь, не желающую отращивать косы, и дала адрес очень приличного, по ее мнению, секонд-хенда, куда на днях как раз завезли новый товар.

– Но обувь там не бери, дорогуша. Даже не меряй. Лучше пройди еще полквартала до магазина "Др. Мартенс", а если предпочитаешь что-нибудь посексуальнее...

– Нет. Спасибо. Др. Мартенс - как раз то, что надо.

Кажется, сегодня суждено было сбыться еще одной ее мечте. Фрейя быстро вышла на улицу и пошагала в заданном направлении. Гарм шел рядом с самым невозмутимым видом, только слегка косился на лотки с хот-догами и жареными датскими колбасками.

Парикмахерша проводила ее долгим взглядом сквозь стеклянную витрину и повернулась к следующей клиентке:

– Нет, ты видела такое? Дочь Магнуса Хорфагера идет покупать себе одежду в секонд-хенд.

Из-под ее длинной юбки на секунду мелькнула и исчезла кисточка коровьего хвоста. Ее собеседница улыбнулась, показав кончики острых клычков:

– Не похоже, чтобы ее это сильно огорчало. Думаю, скоро в Стае случится много чего интересного. Эти Хорфагеры - крепкие орешки, если судить по молодому Орвару и его приятелям.

– Тебе виднее, - хихикнула парикмахерша.

Учитывая, что ее клиентка, не покладая рук, трудилась в веселом заведении "Резвая лошадка", куда нередко заглядывали молодые эйги, ей действительно было виднее.