– - Феноменально! Нет! Вы только подумайте! Просто невероятно!
– долгое, крепкое рукопожатие и доктор, а кто же это еще мог быть, наконец представился.
– Доктор Белозерцев. Евгений Михайлович, к вашим услугам юноша. В прошлом полевой хирург, сейчас же начальник мед. службы колхоза. Эм... и зоотехник по совместительству, и агроном иногда. И все-таки! Вы только подумайте! Как там? Расскажите, непременно расскажите все! С подробностями!

– - Подожди ты.
– председатель, уже успевший занять свое место, оборвал тарахтение хирурга и повернулся к Семену.
– Вот что, ступай на вход. Совещание у нас будет сейчас. Любопытных гони в шею. Настю только пропусти, обещала скоро быть с чаем да печевом. И гляди чтоб под окнами не бродили, вечером все.

Семен оглядел всех, разочарованно поскреб бороду и потопал на выход. Мы же расселись за стол, участковый достал мои документы и разделив их передал на изучение остальным. Дав несколько секунд Герасимову и Белозерцеву на то чтоб вчитаться в написанное, повертеть в руках ламинированные права, изучить не самые удачные фотографии он наконец повернулся ко мне.

– - Итак Дима, расскажи нам, как ты прошел сюда, что сейчас по ту сторону прохода, время какое. Можешь ли обратно проход сделать.

– - Документы. Почему документы часть на английском языке?
– - Вставил свои пять копеек доктор.

И все так пристально смотрят на меня. Ждут что я сейчас начну рассказывать. Угу, трибуну только повыше дайте. Меня вдруг одолело раздражение на весь этот цирк, на сектантов этих. Или может это секретный советский проект по коммунизации параллельных миров?

– Вот что.
– Я несильно хлопнул ладонью по столешнице и протянув руку, собрал свои документы.
– Сейчас, для начала, вы сами мне все расскажите. Кто вы, эльфы вашу бабушку? Для чего тут обитаете? Зачем соорудили портал? И когда вы его включите чтоб пройти обратно? Только после этого можете меня расспрашивать.

Ермолаев насупился, уж больно не понравилось милицейскому как я забрал свои документы. Он уже готовился что-то сказать, но тут вмешался доктор.

– - Это разумно.
– он почесал переносицу указательным пальцем.
– Да. Разумно. Юноше действительно будет проще ориентироваться в своем рассказе и в ответах на наши вопросы если он будет знать историю нашего прибытия в это место. Разрешите мне. Эх как давно все было.

Участковый досадливо хмыкнув, изобразил невнятным жестом, мол дело ваше и отойдя к окну принялся набивать трубку, явно отвлеченно о чем-то размышляя.

***

– - Товарищ комиссар. Товарищ комиссар.
– Легкое прикосновение руки к плечу мигом сбросило липкий, тяжелый сон. Впрочем и не сон даже, а всего три часа настороженной дремы.
– Светает, вы разбудить просили.

Он приподнялся и неуклюже спрыгнул с борта грузовика, где завернувшись в шинельки спали еще четыре бойца. Закоченевшее и неотдохнувшее тело, казалось впитавшее в себя добрую половину утреннего тумана, протестовало. Механически запеленав ступни в портянки, надев сапоги и затянув портупею, Ермолаев постарался найти фуражку, только едва посветлевшая полоска неба над лесом света давала мало.

– - Залезай в кузов -- он кивнул в направлении машины, - час до отбытия у тебя есть. Вздремни.

– - Есть час вздремнуть!
– боец в момент залетел на освободившееся место и обняв винтовку моментально уснул.

Тем временем младший лейтенант НКВД Александр Ермолаев старался привести сонные мысли в порядок. Канонада на западе утихла, однако как бы в противовес идущей с востока полоске рассвета, та часть неба щерилась черно-алыми отсветами пожаров. Вспомнился командир третьего дивизиона Иван Богданов, который провожая комиссарскую полуторку и умудрившись добиться согласия сопроводить часть подвод с ранеными, все повторял "Снаряды кончаются, ты уж скажи им пусть снарядов подбросят". Вспомнился приказ 18-му артполку "С данных огневых позиций не отходить. К вам будет послано подкрепление пехоты", продублированный в том числе и с его Александра участием. Что выехать из города удалось за час до темноты, а поскольку зажигать фары и неспешно тащиться сопровождая три конные подводы по дороге часто обстреливаемой авиацией противника и опасаясь передовых групп немцев было равносильно самоубийству, съехав пару верст с дороги заночевали в деревеньки со странным названием Подопхаи. Впереди еще 30 верст и выдвигаться надо рано, едва водитель сможет различать дорогу.

– - Коваленко -- он обойдя машину слегка пихнул крайнего бойца.

– - Я, товарищ комиссар.
– Пробурчал тот не потрудившись не только пошевелиться, но даже пилотку с лица стащить.

Вот же поганец. Нет понятно что стойки смирно и положенных по уставу трех строевых шагов Ермолаев не ждал, ну хоть пилотку то с ряхи стащил бы и глаза открыл. И не боится же страшных НКВДщных петлиц. Впрочем кому они нужны эти строевые шаги, забот и без этого хватает.

– - Через час выезжаем, собрать фляжки, ведра, все что есть и наполнить водой, у селян спроси что-нибуть. Но чтоб именно спросил. Скажешь нам ехать далеко -- раненых поить надо будет. Потом поднимай всех. Кузов оборудовать под перевозку ран-больных.

– - Так не влезут же!
– вот тут боец откинул пилотку приподнялся и удивленно уставился на командира.

– - Выполнять.
– Александр и сам понимал что усадить на полуторку четверых бойцов, двух санитарок и двенадцать раненых задачка непростая, да и растрясет больных, но другого выхода уже не видел.

– - А завтрак когда?

– - Если за час не соберетесь, то немцы завтрак принесут.

– - Есть час на сборы! Ненадобно нам немецких завтраков, у нас вон и сало есть, селянки вчера угостили, чтоб значит фашисту не досталось. И хлебушка найдем, вон яблонька сочная, не переживайте товарищ комиссар -- все будет готово.