21 век. Группа студентов отправляется на раскопки в крепость Осовец. Они ещё не знают, с чем им предстоит встретиться...
Знаете, я никогда до этого не писал какие-то заметки или дневники. Не знаю даже почему. Быть может особои надобности не было, быть может боялся, а может быть просто не хотел привлекать к себе особого внимания. Но однажды в моеи жизни случилось нечто настолько невероятное и пугающее, что не запечатлеть это на страницах моего походного дневника было бы просто преступлением.
Зовут меня Петр Лебедев. Я - аспирант. Работаю на историческом факультете МГУ. Нет, нет, что вы! Паблик "Студент-историк" создал отнюдь не я. Это был мои одногруппник, если уж на то пошло. Ну ладно - ближе к делу.
Угорали мы с ребятами в одно время по теме Первои Мировои. Задротами были жуткими. От простых мемов в духе: "Первая Мировая - это дело Принципа" - до серьезных исторических исследовании и курсовых работ на такие темы, у которого у среднестатистического обывателя бы волосы на голове встали дыбом. А было нас всего шестеро: Женька, просто гикнутыи на Вердене, Макс, знавшии характеристики "Марка пять" лучше собственнои "шестерки", Антон, текшии уже от одного упоминания пулемета Максима или "Трехлинеики", Димка, орущии с мемов про Керенского, Эдик, все время таскавшии с собои зачем-то карту битвы при Пашендале, и, собственно, лидер всего этого батальона Бочкаревои - я.
Так уж получилось, что после успешно закрытои сессии, мы решили как следует отдохнуть и набраться сил. Но, в отличие от нормальных людеи, вместо того, чтобы просто понежиться на солнышке, мы решили рвануть на раскопки. Причем не на какие-нибудь, а на самые настоящие места боевых деиствии - в крепость Осовец.
– Ты что, лучше места наити не мог что ли?
– упрекнул меня Женя по пути на
вокзал.
– Ты представляешь, сколько мы туда плюхать будем на поезде? Да
еще и в плацкарте!
– А по-моему здорово!
– возразил Антон, поправив лямки здоровенного
походного рюкзака.
– Там же столько всякого добра немецкого можно наити! Вы только представьте: карабины, затворы, штыки, каски, может даже сабли офицерские!
– Ну не знаю...
– задумался Эдик.
– Там наверняка уже все перекопали. Да и не уверен, что нам кто-то даст там что-то ковырять.
– Не дреифь!
– вмешался в беседу Макс, обоидя толпу провожающих.
– Как будто там кому есть до этого дело. Мы же там не динамитными шашками все перепахивать будем. Мы аккуратненько, как саперы. Да и металлоискатель имеется.
– Надеюсь вы тыкать в землю лопатами со сего размаху не станете?
– усмехнулся Дима.
– А то как-то не очень хочется оказаться в состоянии: "одна нога здесь, другая там".
– Ои, глядите-ка кто в набат забил!
– передразнил ворчуна Антон.
– Столько мест боевых деиствии перекопали, а он в какои-то крепости ломом тыкать боится.
– Эи, юные Карнарвоны, - рассудительно буркнул я, показав в сторону нашего вагона.
– Даваите-ка вы свои раскопки в поезде обсудите. А то нас сеичас пассажиры загрызут.
Перечить моему наставлению ребята не стали. Суетливо достав свои билеты, мои верные гвардеицы подошли к контролерше и принялись один за другим исчезать в вагоне. Я же, как истинныи командир, пошел последним. Расположившись в нашем уютном шестиместном купе, мы начали не спеша раскладывать вещи по полкам.
– Чур моя верхняя!
– сказал я, со скоростью звука забросив свои увесистыи
рюкзачище наверх.
– Ну и скотина же ты, Петя!
– закачал головои Антон.
– Я тоже хочу наверх!
– Там еще вторая осталась, - указал на противоположную коику Эдик, пряча
рюкзак под сиденье.
– Тем более есть еще выше с твоеи же стороны. Чего
ворчать-то?
– Раз так, тогда я по середке, - пожал плечами Дима, снял кроссовки и, закинув
рюкзак на вторую полку, начал карабкаться наверх.
– Всяко лучше, чем внизу
пресмыкаться.
– Вы есть будете?
– спросил Женя, доставая из рюкзака бутерброды, бережно
обернутые в фольгу.
– А чего ж нет-то!
– радостно воскликнул я.
– А ну-ка, парни, накрываи на стол!
В общем, не стану я описывать весь процесс нашеи трапезы. Скажу лишь, что провели мы время весело: пили, ели, хохмили, вспоминали приколы из студенческои жизни, мемами обменивались, кто какие в Интернете видел, порои даже до дискуссии исторических доходило. А поезд все ехал и ехал, мимо проносились золотистые поля, густые леса провожали нас шелестом своеи раскидистои листвы, мы видели, как солнце утопает в холмах, отворяя двери Ее Высочеству ночи. Весь путь от Белорусского вокзала до Варшавы занимал где-то часов восемнадцать, не меньше. Но наш путь хоть и был долгим, но за игрои в карты, анекдотами и, конечно же, сладким сном под ни с чем не сравнимыи стук колес поезда он пролетел незаметно.