Шрифт:
«Кратил прав, говорит Платон, когда заявляет, что существуют названия, естественно соответствующие вещам, и что не всякий человек является творцом слов, а только тот, кто умеет определить, какое слово соответствует каждой вещи, и кто может воспроизвести его идею, в буквах и слогах. Я не знаю, насколько русские кубофутуристы знакомы с Платоном и Малларме, но несомненно, что когда они говорят о создании «заумного вселенского языка») (состоящего из одних гласных букв), они вульгаризуют идею Малларме. Поэтому можно утверждать, что словотворчество и мистика слов в футуризме исходит от Малларме.
Далее, другой футуристический принцип – удлинение или укорачивание слов в зависимости от требований ритма, был также высказан Малларме. Между словами стиха в стихах футуристов происходит такое же взаимодействие, как в футуристских картинах. Приведу лишь для иллюстрации такие стихи эгофутуриста Константина Олимпова:
«Оазис – гамаюн, кудесно успокоясь,Младенчитъ пальмное окно.Издальне дробитъ звон —пустынный богомолец, —Опешьяв молчное зерно».Любопытна та деформация, которой подверглись слова в зависимости от ритма и взаимной аттракции. Эта аттракция очень напоминает взаимное проникновение форм в картинах кубистов.
У Василиска Гнедова мы читаем «поэзы», где совершенно исчезли отдельные слова, а различаются лишь отдельные строчки – ритмические комплексы, вроде:
«Посолнцезеленоуолешьтоскло».
Здесь следует видеть попытку реализации другого принципа Малларме. В «Divagations» Малларме называет стих идеальным мистическим словом, которое отдельные слова переплавляет, претворяет в новое совершенное коллективное слово, несуществующее в языке.
Далее третий и самый радикальный принцип футуризма, разрушение синтаксиса и освобождение слов, является лишь крайним выводом из принципа «de la musique avant toute chose» [33] .
33
Музыка прежде всего. – П. Верлен (фр.).
Конец ознакомительного фрагмента.