Он присел перед ней.

– Нет! Не подходи!
– оттолкнула она его и отползла.
– Не смотри! Не смотри! Не смотри!

Девушка закрыла голову руками и тряслась от страха.

– Это я, Эмиль, - поднялся он, подошел к ней и попытался взять за руки, но та не давалась.
– Не бойся, я пришел помочь.

– Нет! Уходи! Оставь меня!
– вырывалась она.
– Уйди!

– Успокойся!
– повысил голос.
– Я пришел помочь тебе! Это все сон! Лабиринт пытается сломать тебя. Вспомни!

Девушка испуганно уставилась на него.

Эмиль не ожидал увидеть ее такой.

Эта сильная, мрачная и серьезная амазонка, всегда казавшаяся ему такой суровой и сильной, сейчас была похожа на маленькую испуганную девочку. Плачет, ей больно и обидно, она нуждается в поддержке и хоть в ком-то, кто был бы на ее стороне...

Ужасно... одинокая...

– 'Как я',– вздохнул он.

Жизнь в роскошном поместье под чрезмерной опекой матери, слава отца и их семьи быстро дала ему понять, что окружающие его люди с ним просто потому, что им что-то нужно от его семьи.

– Все будет хорошо, - ласковым голосом произнес он.
– Ты... не одна...

Она перестала дрожать.

– Мы... не отвернемся от тебя... Мы ждем...
– говорил он с улыбкой.
– Проснись...

Он держал ее руки в своих и пытался достучаться до ее чувств сквозь страх и потерю, которые окружали ее. Он понимал, как нужна человеку поддержка в такие моменты и пытался сделать все, что в его силах, чтобы дать ей понять, что она не одна...

Да, ментальный маг справился бы лучше, чем он, легко проник бы через все барьеры и достучался бы до нее, но Эмиль не был псиоником и потому мог полагаться только на свои чувства.

– Зэа'Фира!
– крикнули позади. Это была та, кого назвали сестрой.
– Убей его! Убей мужчину, и мы позволим тебе вернуться!

Девушка застыла.

– Заткнись!
– разозлился Эмиль и встал, закрывая собой подругу.
– Заткни свою грязную пасть, иначе я уничтожу вас всех!

Давно он так не злился. Давно что-то так сильно не выводило его из себя. Такого он простить не мог...

Кто-то толкает его в спину, и он падает.

Блеск стали в темноте, и он перекатывается в сторону, но тут же его хватают и прижимают к земле.

Над ним нависла Зефира. Глаза ее полны безумия, руки сжимают кинжал, а дыхание такое горячее и частое. Она смотрит на него озверевшим взглядом и рычит, как дикий раненный зверь, который бросается в самоубийственную атаку, лишь бы выжить.

– Давай, сестра, убей его!

– Убей! Убей! Убей! Убей! Убей! Убей! Убей! Убей! Убей! Убей!

– Убей его и ты вернешь свое имя!

На ее окровавленном и побитом лице появляется улыбка, она трясется и улыбается, как умирающий от жажды, которому обещают воды.

– Хе-хе...
– тихо смеется она и заносит нож над собой.

Удар!

– По-моему Зефира - очень красивое имя, - спокойным голосом произнес он.

Острие клинка резко останавливается, почти достигнув его лица.

– Есть в нем что-то легкое и воздушное, - улыбнулся он.
– Оно подходит тебе и подчеркивает хрупкость твоего сердца. Такая сильная, красивая, но очень ранимая и одинокая.

Она задрожала...

– Мы... не отвернемся от тебя...
– сказал он.
– Мы не бросим тебя...

– Эмиль?...
– прошептала она, уронив кинжал.
– Ты... не прогонишь... меня?...

– Нет, конечно. Друзья так не поступают...

Он прикоснулся к ее щеке, и с лица пропали синяки и грязь. Оно вновь стало таким, каким он привык его видеть.

Темнота вокруг рассеялась и все исчезли, оставив их одних...

– Пора... просыпаться...

Сияющий свет заполнил мир...

***

Вздох Эмиля дал нам понять, что он вернулся, а затем очнулась и Зефира.

Она просто лежала с открытыми глазами и из ее глаз текли слезы, а парень сидел рядом. Губы амазонки дрожали, и она испуганно смотрела на него, а тот лишь держал ее за руку и улыбался.

Мы молча смотрели на них, а затем я не выдержал:

– Мы можем отойти и дать вам побыть наедине.

Эти двое тут же очнулись и повернулись к нам, а затем разорвали контакт и густо покраснели. Ну, совсем как дети, которых поймали на чем-то смущающем.

Пришедшая в себя Рашира и Лилджа подошли к амазонке и стали помогать ей успокоиться, а я отвел Эмиля от них, чтобы мы не мешали.