Филип наклонился вперед, стараясь не упустить ни слова.

— Какие документы?

Доктор горестно покачал головой.

— Она обещала, что никто не узнает.

Филип положил ладонь на руку старика.

— Что случилось с ребенком Джесс?

Помолчав, Ларриби поднял голову и вытер слюну, скопившуюся в уголке рта.

— Ее дочь собирались увезти Готорны, но им отдали другую девочку. Ее мать была из Бриджпорта.

— Как ее звали?

— Не помню фамилию. Той женщине сказали, что ее дочь умерла.

Филип кипел от гнева, но сдерживался.

— А что стало с ребенком Джесс Бейтс?

— Не знаю, что с ней было потом.

— Она… выжила?

— Да, — признался старый доктор. — Девочка родилась с недостатком веса, но выжила.

Он подался вперед в своем кресле, и казалось, что старел с каждой минутой.

Филип вздрогнул. Девочка Джесс выжила! Эми Готорн — не дочь Джесс. Он едва подавил желание немедленно вскочить и броситься к телефону. Подавил потому, что еще слишком многое было непонятно.

— Кому отдали дочь Джесс?

— Я же сказал: не знаю.

Филип встал и подошел вплотную к креслу старика, затем резко повернулся, сделал три шага в сторону, потом вернулся назад. Он не раз видел, что так делают следователи в телесериале «Полиция Лос-Анджелеса». Мало-помалу разрозненные кусочки головоломки начали складываться в его голове. Филип остановился, посмотрел на старика.

— А что насчет пятидесяти тысяч? Сколько из этой суммы получили вы?

Доктор Ларриби встрепенулся и выпрямился. Брови его поднялись.

— Я не видел этих денег, клянусь вам. Спросите лучше Бада Уилсона.

— Уилсон умер.

Ларриби фыркнул.

— Говорил я вам, все уже умерли.

— Доктор, кто прислал те пятьдесят тысяч?

— Не знаю, — повторил старик, тряхнув головой. — Честное слово, не знаю.

Филип засунул руки в карманы брюк и сделал еще один продуманный выпад:

— А сколько еще было случаев подмены, а, доктор? Густые брови зашевелились.

— Ни разу… Только она… Дочка Бейтс…

— Вы уверены?

— Да. Хотя Фрэнсис Тейлор была не прочь попробовать еще. — Он с шумом выдохнул и опять начал тереть ладонями шины. — А теперь, пожалуйста… оставьте меня в покое.

Кресло отчаянно заскрипело, и коляска с доктором выкатилась из комнаты. Филип не стал его останавливать. Если ему что-то еще понадобится, он наведается к Ларриби. Во всяком случае, Филип удостоверился: Эми Готорн не была ребенком Джесс, и какую-то роль в этом грязном деле сыграли пятьдесят тысяч долларов. К счастью, едва ли этот «бизнес» был поставлен в «Ларчвуд-Холле» на широкую ногу. Единственный раз алчной женщине подвернулся шанс заработать, и она не упустила его.

Уже в коридоре, направляясь к выходу, Филип осознал, что выполнил обещание, данное Джесс. Но он уже не мог остановиться на достигнутом. Филип знал, что обязан помочь Джесс найти дочь, и он поможет ей, даже рискуя навлечь на себя гнев брата.

Стояло теплое мартовское (почти апрельское) утро, ярко светило солнце, и в воздухе пахло весной. Джесс смотрела из окна мастерской в сторону парка и размышляла о том, скоро ли поднимутся над землей пурпурные головки крокусов и скоро ли нарциссы явят миру свою золотистую красоту. Приятнее думать о цветах, чем высчитывать, сколько же дней прошло с тех пор, как она беседовала с Филипом, мучиться вопросами о том, ее ли дочь Эми и, если дочь все-таки жива и знает, где живет Джесс, почему сама не дает о себе знать.

А еще невыносимее представлять себе, как Чарльза его вторая жена играют роль радушных хозяев и угождают Море и ее дружку.

Швейные машинки жужжали у нее за спиной, работницы усердно трудились над драпировками для клуба, а Джесс думала о том, что Мора была права. Нельзя только работать и заботиться о других. А вечерами кутаться в старый халат, даже если он такой удобный. Может быть, когда-нибудь в далеком, подернутом густой дымкой будущем у нее появится мужчина, не похожий на Чарльза, он разделит С ней радости и тревоги и будет любить ее. И она полюбит его. И еще он примет Джесс с ее прошлым и заключит в объятия ее ребенка…

Она настолько погрузилась в свои размышления, что заметила Филипа только тогда, когда он приблизился к дому, взглянул на нее зелеными глазами и помахал рукой. Джесс встрепенулась и пошла открывать.

— Филип! — Она радостно улыбнулась, встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. — Я не ждала вас.

— Вы всматривались куда-то, и я решил, что выглядываете меня.

Джесс засмеялась:

— Я смотрела на крокусы и гадала, когда они зацветут.

Филип помрачнел.

— Да шучу я, шучу! Итак, чему обязана вашим визитом?