Шрифт:
«Проснись, проснись, проснись! Ты не должен в таком виде показываться перед Гермионой!!!»
Наконец, опомнившись, он зашел в Общую комнату и был тут атакован вопросом:
– Ты всегда по утрам избиваешь несчастную дверь?
– гордо спросила Гермиона, читая книгу в своем кресле.
– Э, вообще-то нет… Просто, я-я проснуться не мог…
– Понятно, - безразлично ответила Грейнджер. — Что ж я надеюсь, что ты уже проснулся, и мы можем пойти украшать Зал?
– Конечно!
– Хотя стой. Лучше иди, прими холодную ванну.
– Зачем?
– Во-первых, я не хочу, чтобы ты сейчас ходил, как сонная тетеря, разобьешь ещё что-нибудь. Во-вторых, сегодня же бал и ты должен выглядеть хорошо… - после этих слов девушка залилась краской.
Гарри всеми силами попытался скрыть ту радость, которая в нем закипела, и побежал принимать ванну. Он вернулся обратно, и его все ещё ждала Гермиона, поэтому они вместе пошли в Большой Зал.
– Почему ты не разбудил меня, чтобы вместе пойти на патрулирование? — строго спросила ведьма.
– Не хотелось тебя будить, да и тем более я сам прекрасно справился, половины школы ведь нет. Почему ты злишься? Я просто пытаюсь быть хорошим!
– Дело не в этом. Это тоже мои обязанности! В следующий раз, пожалуйста, разбуди меня.
Естественно, она злилась не из-за этого, однако Гарри поверил и кивнул головой. Гермиона, в общем-то, и сама не понимала почему она гневается. Хм, кстати, а почему она дождалась его в комнате? Ей ужасно хотелось побыть в его компании. Странно, не правда ли?
– Хорошо, извини, - Гарри незаметно закатил глаза.
Не получилось. Гермиона это всё-таки увидела, но комментировать не стала. Неожиданно она вспомнила свою лучшую подругу и рассказ о том, как один кретин бросил её вчера. Интересно, а Гарри знает об этом? Она взглянула на него. Неожиданно Поттер весь напрягся и стал идти быстрее, почти бегом. Юная ведьма посмотрела вперед и увидела того самого кретина.
– Эй, Эндрю! Могу ли я поговорить с тобой? Это займет ровно две минуты, у меня есть к тебе просьба, - сказал Гарри, и Гермиона тут же почувствовал необъяснимое беспокойство и страх.
Отойдя, Гарри со всей силы ударил Эндрю в лицо, отчего тот свалился на пол.
– Вставай!- жестоко приказал Гарри.
– Я еще не закончил с тобой. Ты что о себе возомнил? Думал, можешь играть с Авророй? Сволочь!
– Какого черта?
– закричал Эндрю.
– Ты сумасшедший придурок! — Гарри снова ударил его. — А ты чего стоишь? Помоги мне! — обратился Уильямс к Гермионе. Та посмотрела на него с презрением и закричала:
– Ещё чего! Она мой лучший друг, а ты паршивый уродец, который хотел от неё лишь одного!
Вокруг них уже собрались «зрители».
– Бей! Бей! — кричала толпа, пока не пришли преподаватели.
Гарри опять замахнулся и врезал Эндрю в нос, а тот всеми силами пытался защититься. Поттер повалил его на пол и сел на парня, ожесточенно выбивая из него всю дурь.
– Гарри, остановись! Прекрати! — оттащил его профессор Люпин.
– Ремус, отпусти меня!- зарычал Гарри.
– Он бросил Рори только потому, что она отказалась спать с ним!
– Нет, Гарри! Стой! Разберемся в кабинете директора!
Наконец, Поттер успокоился. Эндрю встал на ноги и выплюнул кровь. Гарри схватил его за шиворот рубашки. Толпа в страхе расступилась.
– Если я ещё раз тебя увижу рядом с моей сестрой, то, клянусь, я тебя удушу голыми руками! — зашипел брюнет. Избитый медленно кивнул.
– Отпусти его, Гарри. С ним мы отдельно поговорим, — попросил Ремус.
Поттер тяжело дыша, посмотрел на свою партнершу.
– Гермиона, не хочешь и от себя что-нибудь добавить?
Гермиона с благодарностью посмотрела на него, потом подошла к пятикурснику и врезала ему в нос, затем отпустила жесткую оплеуху. Гарри ухмыльнулся и буквально швырнул парня на пол и последовал за профессором.
– Давай я исцелю твоё запястье, - предложила ведьма.
– Нет, спасибо. Мне не больно, - солгал тот.
Гермиона будто не обратила внимания на то, что он сказал. Она нежно взяла его запястье, очистила от крови и исцелила ушибы, боль немедленно прекратилась.
– Лучше? — тихо спросила девушка.
– Да, - так же тихо ответил Поттер, не отрывая от неё взгляда.
– Спасибо.
Гриффиндорка немного приблизилась к его лицу, моментально зрачки Гарри расширились, а в душе загорелся огонь. Он немного наклонился, поддаваясь давнему желанию, но, опомнившись, отстранился.