Вопросы эти таковы.

1. Гумилев, в отличие от упомянутых выше ученых, которые за движущие силы развития общества принимают вторичные или внешние факторы, способные на самом деле только влиять на ускорение или замедление процесса развития отдельных сообществ и цивилизации в целом, совершенно адекватно отметил необходимость присутствия в качестве движущей силы каждого разумного существа и сообществ этих существ некоего скрытого, внутреннего «движителя», назвав его пассионарностью, но свел это свойство к внутренней энергии непонятного типа, которую человек пополняет в том или ином объеме из резервуара биосферы Земли.

Как бы то ни было, Гумилев прав в своей попытке обнаружить не какую-то внешнюю силу, а внутреннюю, исподволь создающую динамику как для человека, так и для любой объединенной общими интересами группы людей.

2. Вполне справедливо также и утверждение Гумилева относительно того, что в каждом человеке действует некая внутренняя сущность и степень ее активности определяется ее наполненностью в человеке или уровнем. Именно эта наполненность заставляет человека впадать в пассивное состоянии или в активное, либо оба эти состояния уравновешиваются.

3. Нельзя также не согласиться с Гумилевым в том, что каждое целостное человеческое сообщество развивается неравномерно, и эта неравномерность определяется прежде всего возникновением или спадом у активной части сообщества некоей внутренней сущности, которую он именует пассионарностью, ошибочно считая природу этой сущности энергетической.

4. Что касается толчка, инициирующего бурное развитие сообщества (этноса), то, конечно, без внутренней готовности внешнее воздействие, например, какого-то не смертельного излучения, может остаться просто незамеченным, или же жизнь сообщества, вдруг взбаламутившись войной или землетрясением на какое-то время, снова войдет в прежнее русло, то есть сами по себе внешние воздействия или влияния способны в лучшем случае ускорять или замедлять движение сообщества вперед, возможное только при условии взаимодействия их с какой-то внутренней сущностью человека (его сообществ), но они не способны заменить эту сущность, что находит свое внешнее выражение, например, в отсутствии соответствующей реакции сообщества, если у этой сущности нет соответствующей готовности, точнее, наполненности.

Так, например, все усилия Леонарда да Винчи внедрить свои изобретения, среди которых был даже вертолет, оказались незамеченным сообществом, в отличие от его картин.

Нам остается только найти эту изначальную сущность человека, передающуюся его сообществам, в определенной степени влияющую на всё происходящее с ним, в том числе и на его развитие, и на развитие его сообществ.

3. Движущая сила развития общества.

Конечно, надуманная Гумилевым энергетическая пассионарность не имеет никакого отношения к причине развития человеческих сообществ потому, что все мы прекрасно знаем, что по жизни нас ведет ни что иное как наше собственное сознание, которое уж точно присутствует в каждом человеке, а не непонятная энергия-пассионарность или бессознательная воля Шопенгауэра.

Проблема, правда, состоит в том, чтобы разобраться, что же сознание на самом деле такое, и каким образом оно меняется само и меняет всё мировое движение. Иначе говоря, надо понять, что в сознании является непосредственно движущей силой развития, а что изначальным источником развития, а, в общем случае, – изначальным источником активности живого существа.

Отметим, прежде всего, что дать подобное определение далеко не просто, так как глубинные сущности, составляющие движущую силу развития человеческих сообществ на любом этапе, надевают на себя различные маски, которые принимаются за изначальные причины развития в силу ограниченности человеческого разума и вместе с тем – его самомнения.

Однако посмотрим, что нам известно о сознании под собственным углом зрения.

Сначала нам придется найти и определить движущую силу развития общества, поскольку источник развития является общим для человека и остальных живых существ и его следовало бы обозначить как источник активности, что, собственно, отличает живые существа от неживой материи.

Идеалисты и материалисты совершенно четко отмечают основу бытия – материю и сознание, распределяя, тем не менее, их в иерархии бытия противоположным образом.

Как бы то ни было, все живые существа отличаются от прочих объектов бытия присутствием в них сознания, которое, собственно, и делает их живыми. Это означает, что они, в отличие от неживых объектов, приобретают новые свойства, которые позволяют им копировать себя через размножение благодаря имеющемуся в них генетическому коду; смыкаться с окружающей средой посредством метаболизма; следуя мутациям, распределяться по различным типам живых организмов, и вместе с тем с большим или меньшим успехом видоизменяться в соответствии с переменами в окружающей среде, в частности, усложняться и т.д.

Однако эти существа в виде флоры и фауны не имеют субъектности, проявляясь в окружающей среде лишь в виде не сознающих самих себя динамических составляющих среды, которые, хотя и действуют, придавая развитие этой среде, но действуют инстинктивно-рефлекторно., то есть их сознание ограничено потреблением ощущений, и оно не выходит за рамки окружающей среды, а само развитие оказывается очень медленным в сравнении с сознательными действиями. Поэтому такой изначальный тип сознания может квалифицироваться как низшее сознание, единственно присущее всем живым существам, кроме человека, обладающего неким дополнением к нему.