Якушев, чертыхнувшись, взялся за ящичек сам. Он осторожно стал поддевать его. Они уже собирались совершить взлом, как скрип отворяемой двери, яркий свет озарившего комнату подсвечника на три свечи, заставили их испытать ужас. Душа сразу вбежала в пятки, а старческий голос был подобен грому:

– Господа, кажется вы хотите открыть ящик моего стола! Не нужно ломать – вот ключи.

И дрожащая, словно стеклянная, старушечья рука, вся во вздутых голубоватых венах, протянула морщинистыми пальцами связку ключей.

– Там шкатулка с моими драгоценностями. Вам они нужны. Будьте милосердны, примите их в дар от меня. А я уже одной ногой в могиле. Мне они ни к чему!

Ошарашенные Якушев и Одинцов словно превратились в соляные столбы.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ДАР

С недавнего времени в обычно тихой квартире инженера Савелия Одинцова стала происходить шумная суета. Соседей будил плач ребенка, громкие возгласы мужчин, топот ног, а на балконе, под свежим ветром, покачивались тщательно выстиранные пеленки. Да и сам Одинцов изменился! Он посвежел, помолодел, и стал подниматься по лестнице совсем по-мальчишески, прыгая через ступеньку.

***

Отгудело, отгремело оркестрами шумное представление.

Монтадо откланялся и, ощущая мощный энергетический разрыв с публикой, тут же словно растворился в коридорах, спасаясь от неизбежных поклонников.

Какая там усталость! Мысль, мучившая мастера иллюзий с недавних пор, не давала ему отдыха и покоя. Хлебнув для подкрепления сил эликсира из разноцветной бутылки, маг, не обращая внимания на стук в дверь, накинул на себя черный плащ, и открыл замок. Тут же, с криками «господин артист», хлынула толпа, и застыла на пороге комнаты, изумленно шушукаясь, не замечая самого маэстро.

А тем временем Монтадо, немного сердито отстранив так и не увидевших его поклонников, смело зашагал по коридору, направляясь через дебри цирковых покоев к выходу.

Темно - синее ночное небо сияло разноцветными звездами, а огромная туча уже скрыла месяц, и постепенно накрывала взбудораженный цирком город с красными черепичными крышами. Город пропадал постепенно, укутываясь в черный бархат, лишь огни, да вспышки далеких, но все приближавшихся молний выкрадывали у ненасытной тьмы прямоугольные дома, шелестящие на сильном ветру деревья, да старинные памятники.

Монтадо дважды стукнул тростью в двери крытого экипажа, и тут же растворился в нем. Внутри его ждал невысокого роста, кругленький, непропорционально сложенный человек, с длинным приплюснутым носом и большими голубыми глазами.

Он медленно кивнул магу, а тот парировал:

– Отлично, Феликс! Я доволен вашей работой. Значит едем!

Смоляного цвета лошади, стеклянно стуча копытами по мостовой, помчали по улице. Над ними возвышался черный возница в плаще и надвинутой на глаза шляпе. Он круговыми движениями помахивал бичом, и редкие прохожие спешили отойти в сторону, углядев во тьме запряженную четверку коней. Но напрасно они опасались, никто из них не попал под копыта, да это просто и не могло произойти! Карета мчалась, будто вихрь, сквозь бурную тьму, а сам маг молчал, восстанавливая силы после представления, да наблюдал за тем, как гроза бушует над городом.

– Сегодня …, - начал Феликс.

– Подходящая ночь. Более чем подходящая, - ответил Монтадо. – Другого случая может не быть. Сейчас пойдешь туда и все устроишь. Они должны быть дома. Они обязательно должны быть дома!

Феликс кивнул и тут же жестом показал на дверь:

– Приехали!

Крытый экипаж остановился у старинного особняка на одной из городских улиц.

Лошади взирали круглыми глазами на ночную бурю и сердито били копытами.

– Где она? –спросил маг.

– В подвале. Лиза нашла ей кормилицу.

Монтадо кивнул головой.

– Ступай, делай свое дело!

Феликс вместе с экипажем быстро исчез в темной утробе улицы.

Монтадо, глянул на небо, вслушиваясь в раскаты грома, а затем быстрыми широкими шагами перешел улицу, опираясь на посох. И вдруг увидел, при свете сине-серебристых молний, у железной калитки, перекошенное лицо старого нищего.

Тот, раскрыв рот, скорее механически протянул руку, не сводя с Монтадо глаз. Маг и иллюзионист, глядя в водянистые глаза старика, быстро вложил в руку с изломанными ногтями монету.

Затем громко добавил:

– Иди. Тебя там ждут!

И указал вдаль, на зеленовато-золотистые огоньки.

Испуганный нищий, кивнув, заспешил прочь, все оглядываясь на Монтадо, который не спускал с него глаз.

А маг, запахнувшись плащом, открыл калитку, постучал посохом в дверь и исчез в доме.

Ровно через двадцать минут он стоял на балкончике дома со свертком под плащом. Там шевелилось крохотное существо. Оно словно испугалось грозы, издало крик, смешавшийся с шумом бури.