Глава госпиталя Парнаско достал из рукава своего парадного одеяния круглый амулет, камень в котором тревожно мигал красным.

– А это не может подождать? – недовольно поморщился распорядитель церемоний.

– О, не волнуйтесь, я обязательно передам пациенту, что своими попытками умереть, он безмерно расстроил вас и Его Величество.

Азель, не дожидаясь ответа, раскланялся и быстро ушел за дверь зала, где, судя по звукам, перешел на бег, пытаясь скорее выбраться из храма и переместиться в свой родной госпиталь. Ник шумно вдохнул, завидуя отцу и его гениальному плану побега.

Король встал с места и на удивленный взгляд зала ответил:

– Раз так, то, думаю, лучше устроить перерыв.

Перерыв был встречен с энтузиазмом. Свидетели разбежались почти сразу, стремясь как можно скорее покинуть душную комнату и ее строгого надзирателя, а жених, заговорщески улыбнувшись, наклонился к уху своей невесты.

– Как ты смотришь на то, чтобы сбежать?

Ирен вздрогнула и, обернувшись на брата, который о чем-то разговорился со своими телохранителями, шепотом произнесла:

– Насовсем?

– Я даже не надеюсь на такое счастье, - хмыкнул Ник. – Увы, но твоя наседка тогда меня точно убьет. Нет, не насовсем, а, скажем… до вечера?

– Как думаешь, они скоро заметят нашу пропажу? – тихо хихикнула принцесса и, приняв помощь мага, встала с подушки, чувствуя, как к онемевшим от непривычной позы ногам приливает кровь, пока слегка покалывая кожу.

Целитель пожал плечами и слегка прикоснулся губами к запястью невесты, отчего та смущенно замерла, чувствуя разом пробежавшую по телу теплую волну. Боль в ногах девушки вмиг унялась и заговорщики беспрепятственно, но тихо, чтобы бдительный брат принцессы не заметил, прокрались из зала прочь.

На улице было свежо и необычайно тихо. Весна в этом году не хотела приходить, уступая свое место затяжной зиме: снегопадам, гололеду от резких перепад температур, хмурой погоде без проблеска солнца. Даже сейчас в воздухе летали снежинки и медленно падали на теплый меховой плащ принцессы. Девушка сняла перчатки и подставила ладонь, пару мгновений любуясь, как снежинка падала в ее ладонь, от прикосновения превратившись в каплю. Порой, она сама чувствовала себя такой снежинкой – мерно летела вниз, кружась в полете и сверкая на свету переливчатыми гранями, и прекрасно осознавая, что ее ждало в будущем, но стоило кому-то подставить на ее пути ладонь, она растаяла, став совершенно иной – водой в жарких ладонях, постепенно согреваясь о чужого тепла.

Ирен лукаво оглянулась на задумавшегося Ника и потянула его вперед, перепрыгивая через каменные ступеньки, будто девчонка, спешащая сбежать из душного родительского замка и ненавистных уроков.

Убежали они не далеко. До сада, который раскинулся на заднем дворе храма, закутанный в снег, будто бы сама Пресветлая скинула на землю свою мерцающую вуаль, поя колыбельные природе до начала весны. Территория была небольшая, но ухоженная даже сейчас – снег был расчищен, позволяя ходить по дорожкам не утопая в нем по колено.

– Знаешь, я тут подумала, - Ирен мялась, комкала край своего шелкового платья, не зная как рассказать о том, что ее гложет и не показаться испуганной девчонкой. Но Ник смотрел так внимательно и понимающе, что она решилась. – Ты ведь маг и живешь намного дольше меня. Вот скажи, сколько тебе лет?

– Восемьдесят шесть, - равнодушно ответил он.

Ирен заметно вздрогнула. Разговор был куда сложнее, чем она представляла.

– А мне вот… скоро восемнадцать, - с грустью произнесла она, – когда я стану твоей ровесницей, то буду некрасивой, с обвисшей кожей - дряхлеющей старушкой.

Ник дотронулся до веточки, покрытой изморозью.

– Маги давно перестали обращать внимание на возраст, Ирен.

Он отломил упругую замершую ветвь с едва наметившимися почками и покатал в руке. Внезапно веточка ожила: на ней сперва медленно распустились листья, а потом появились чудесные белые цветы. Ник полюбовался делом рук своих и вставил ее в волосы Ирен.

Девушка замерла, затаив дыхание – ей не хотелось нарушать мгновение своими вопросами и сомнениями.

– Есть ритуалы, - медленно произнес он, - которые могут буквально разделить жизнь на двоих. Но плата за них нелегка. Ты готова связать со мной всю свою жизнь, даже если она продлится, скажем, полтора века? Быть со мной одним целым?

– А ты как думаешь? – дрогнувшим голосом произнесла она. – Ты – моя жизнь, Ники.

Ник печально улыбнулся:

– Я просто не хочу, чтобы ты страдала… Это похоже на начало страшной сказки, - он повел свою невесту к видневшейся за деревьями беседке. – Прекрасную юную деву отдали замуж за старика, которому было чуть ли не под девяносто лет. После того, как ее привозят в старый мрачный замок сластолюбца, он вручает своей новой жене связку ключей, и строго наказывает, что она может открывать все двери, кроме одной. Той, что была в дальнем конце подвала. Старик предупредил ее не открывать эту дверь, обещая за нарушенный запрет страшную кару, но как только он уехал по делам из замка, юная дева поддалась любопытству…