И не смей отрицать это!

– Хм, - лёгкая насмешка тут же сорвалась с её губ, застыв стеклянным взглядом в глазах.
– Тогда зачем ты задаешь этот столь глупый вопрос, раз уж заранее знаешь ответ..?

– Потому что я всё же надеялась на то, что ты всё-таки откажешься от этого, - проговорила подруга, поджав губы и превращая их в тонкую полоску, - и что ты хоть что-нибудь почувствуешь к этому человеку…

Но как оказалось, - устало выдохнула Лекси.
– ты действительно стала другой, Елена.

Безразличной и холодной.

Вот только зачем ты это сделала..? Мм?

Чтобы таким образом доказать, что тебе по-прежнему всё равно и ничто не имеет значения для тебя..?

Только знаешь, как бы настойчиво ты не пыталась убедить себя в этом, где-то глубоко внутри тебя медленно съедает сожаление, от которого не так уж и просто избавиться.

– Неужели..?

Достаточно уже убеждать меня в том, чего не существует в действительности, - ровным тоном ответила она, неспеша расчёсывая свои волосы.
– Я всего лишь выполнила свою работу…

Не более того.

– Что же…

Тогда нам больше не о чем разговаривать, Елена, - отозвалась блондинка, подойдя к ней ближе.
– Ты совершенно не слышишь то, что я пытаюсь донести до тебя.

И я устала наблюдать за тем, как ты своими же руками разрушаешь себя.

Поэтому, я сегодня же возвращаюсь в Нью-Йорк.

– В таком случае…счастливого пути, - съязвила она, стараясь казаться безразличной и не желая поддаваться нахлынувшим эмоциям.

Внезапно её охватила какая-то безысходная тоска и горечь, с привкусом собственной ‘желчи’ отдаваясь на губах.

Казалось, что весь мир вокруг давно потемнел и остатки хорошего в ней окончательно погасли в душе, будто она в один миг ‘одеревенела’ от всего пережитого, без единой эмоции причиняя боль тем, кто остался в её жизни.

Вдруг застывший взгляд Елены упал на зеркало, где отражалось её побледневшее лицо…

И лишь карие глаза возбуждённо блестели, выдавая её нервозность и растерянность.

– Как же я устала от этого…

Не могу больше так, - размышляла она, всматриваясь в свои черты лица, - Нет сил…

Больше нет, - медленно поднимая руки к вискам и до боли сжимая их, словно отгоняя прочь нахлынувшие с новой силой воспоминания.

Прошлая жизнь пролетела перед ней как один миг, наполненная неожиданностями и опасностями, сделав её жестокой и безразличной, но твёрдо уверенной в себе.

Жизнь, которая привела её к нему…

К человеку, в чьих глазах она увидела нечто большее, что вызывало дрожь по коже.

В глазах, которые она узнала бы из сотен многих других похожих друг друга, совершенно безразличных ей, но только не его…

Слова, взгляды и прикосновения постепенно проникали в её утомлённое сознание вместе с боязнью подпустить ближе, вновь открывая свою душу и позволяя себе снова привязаться к человеку.

Но Елена всеми силами отталкивала ‘ненужные’ эмоции, отчаянно желая избежать этого, при этом ничего не чувствуя.

Внезапный стук в дверь прервал мучившие её мысли, и вновь взору предстал уже столь знакомый брюнет, который взирал на неё со всей холодностью и, казалось бы, злостью.

Его густые и тёмные брови нахмурились в привычной манере, тем самым скрывая глаза, которые в один момент казались почти прозрачными и бесцветными.

Особенно когда их озаряло хищное лукавство и насмешка, но раздражение или подозрение делали их более мрачными и пронизывающими насквозь, вызывая лёгкую дрожь по коже и пробуждая внутри желание защититься и скрыться от холодного и колкого льда в их взгляде.

– Ты разочаровала меня, моя дорогая… - произнёс приглушенным голосом вошедший мужчина, неторопливо закрывая за собой дверь и медленно приближаясь к Елене походкой рыси.

– Что тебе здесь нужно, Деймон..?

Убирайся.

Иначе, тебе придётся пожалеть об этом, - с нескрываемым раздражением отозвалась она, чувствуя, как напряжение постепенно нарастает внутри, наполняя всё тело целиком и полностью.

– Дерзость..?

Мм, отлично, - выдохнул он ей на ухо, подступив вплотную и властно сжимая тонкую талию, настойчиво притягивая её к себе.
– Но ты промахнулась, милая…

Стефан по-прежнему жив и сейчас находится в больнице, что совершенно меня не устраивает, знаешь ли.