Сердце тотчас же забилось чуть сильнее, подталкивая его сдвинуться с места и шагнуть прямо к ней.

Горячая ладонь неспеша, но с нескрываемым нетерпением скользнула по её животу, проникая под ткань майки. Тем самым вынуждая её невольно вздрогнуть и закрыть глаза в предвкушении дальнейшего…

Она ничуть не сопротивлялась его действиям, безоглядно отдаваясь во власть его рук и умелых пальцев.

Ведь она узнала его… С той самой единственной ночи, которую провела с ним.

Кожа как будто горела после его прикосновений, которые почему-то казались ей нечто иными, чем любые другие.

С помощью которых, он словно хотел как можно больше узнать о ней, нежели просто получить её тело.

Жаркое дыхание обжигало ухо и шею, отчего она не в состоянии была совладать со своим.

Они оба двигались в такт музыке. Плавно. Наслаждаясь каждым мгновением.

“Ближе…” - сладостным эхом отзывались в затуманенном сознании слова из песни, как призыв ещё сильнее и крепче прижаться к друг другу.

И вот спустя миг, она с волнующим вожделением ощутила, как его ладонь опустилась всё ниже, добравшись к уже знакомому кружеву.

Дрожь тут же разнеслась по телу, погружая её в минуты блаженства…

Она резко повернулась к нему лицом, устремив на него свой лихорадочно блестящий взгляд, пристально всматриваясь в его совсем потемневшие в этот момент глаза.

Сейчас они казались совершенно чёрными, глубокими. И сложно было определить их истинный цвет.

Пленительная и отчасти самодовольная улыбка тронула её слегка приоткрытые губы, пока она неспеша переплетала его пальцы со своими, увлекая куда-то за собой.

Он без единого слова или возражения последовал за девушкой, не скрывая своего желания поскорее остаться с ней наедине, без конца утопая в омуте её “тёмной” красоты, при этом ничуть не сопротивляясь этому.

Одно мгновение и они оказываются в совершенно другом помещении… И только сейчас она могла смутно сообразить, что привела его в уборную.

Мужскую или женскую..? Впрочем сейчас это не имело никакого значения.

Ведь Стефан, не теряя времени, тут же направил её в одну из кабинок, не переставая осыпать разгорячённую, смуглую кожу своими жадными и властными поцелуями.

Откуда в этом мужчине столько бешеной страсти и животной ярости обладания..?

Он желал её как никто другой прежде.

Как долго она не испытывала подобного?

Границы времени, казалось, полностью стирались в этот момент.

Лишь он и его настойчивые руки, которые снова и снова доводили её до изнеможения.

Она и не заметила, как он ловко расстегнул её шорты, которые теперь подобно тряпке валялись у её ног, в то время как вкрадчивые и знающие своё дело пальцы проникали сквозь ткань нижнего белья, упрямо и решительно желая избавить её от этого ненужного в этот момент элемента одежды.

Сама того не до конца осознавая, она незамедлительно потянулась к ремню на его джинсах, торопливо и настойчиво пробираясь к своей цели, желая наконец “выпустить”, дать освобождение его возбуждению.

Какие-то неясные мысли затуманивали рассудок. Расслабляющая волна наслаждения охватила всё тело, вынуждая всё больше извиваться в его руках, выгибая спину, и впиваться в его плечи, ощущая напряжение мышц.

Глубокий вздох. Один следует за другим.

Нечем дышать. Воздух казался таким плотным и тяжёлым, вынуждая их теряться в собственных глухих стонах от одного лишь удовлетворения “процессом”.

Он словно в конец обезумел…

Возможно ли так, что всего лишь первая встречная девушка способна с такой лёгкостью свести его с ума?

Нет, она решительно не походит на тех, кого он познал в своё время.

Он чувствовал, как её соски твердеют, при этом с неутомимой жадностью накрывая их своими губами, а те самые стройные ноги ещё больше напряглись, в то мгновение, как его пальцы продолжали свою “игру”, будто желая проникнуть всё глубже, то на миг замирая, то с новой силой набирая темп, ускоряя его до предела.

А она яростно кусала свои губы, не в силах уже сдерживать жалобные стоны, которые отчаянно вырывались из горла…

Она почувствовала, как он крепко прижался к её груди, сомкнув руки на тонкой талии, и сопротивляться этому натиску уже не было сил.

Да и она сама не хотела этого.

Глубоким и властным поцелуем он впился в её губы, при этом жадно исследуя полость её рта своим языком, вынуждая её глотать судорожные вздохи, когда возбуждение, казалось, уже достигло критичной точки.