Шрифт:
– Я бы хотел, чтобы ты пошла со мной в Земли, - сказал он ей.
– Там ты будешь не больше мертвой, чем я живым.
– Быть может.
– Ты, я, Паук, может, ещё кое-кто.
– Кто?
Он загадочно улыбнулся.
– Ты её не знаешь. Её зовут Лиза Локмер. Злоебучая психиатрша. Когда-то она рылась у меня в голове, теперь хочу вернуть должок. Можем позабавиться с ней. Она в городе, ищет меня, насколько мне известно. У неё между ног спряталась горячая вечно голодная щёлка, обещающая немало приятных мгновений.
Кассандра, казалось, не обращала на него внимания. Одной рукой она стимулировала его член. Её прикосновения до сих пор возбуждали его.
– Я много думала об этом, - сказала она.
– Идём в спальню.
Когда он сел на кровать, она стянула с себя всю одежду. Несмотря на бледность, она всё ещё была прекрасна. Даже швы от вскрытия казались уместными на её теле. Эдди ткнулся лицом между её грудей. Они были холодными, но напудренными и надушенными. Соски были очень приятны на вкус.
– Смерть тебе к лицу, - прошептал он.
Она поцеловала его, раздела, толкнула на кровать и уселась сверху.
Она скакала на нем, пока он не кончил. Она впитала в себя его семя, которое взорвалось внутри неё, подобно фейерверку. После этого она задрожала и застонала от оргазма.
Он закрыл глаза и уснул. А пока он спал, она лежала рядом, теребила его волосы и тихо напевала ему на ухо. Жизнь удалась.
***
Когда Эдди проснулся, она была рядом, держа его, как ребенка.
– Я, кажется, вырубился, - сказал он.
– На несколько часов.
– Ночью мне нужно уйти. Ещё немного и мы попадем в Земли.
– Помощь нужна?
– Нет, лучше я сам. Но ты можешь помочь.
– Как?
– Помнишь, кто наш враг? Тот, кто вечно сует нос в чужие дела?
– Как его можно забыть?
– Сходи к нему в гости.
Кассандра согласилась. Если и нужно было забрать жизнь, то пусть это будет жизнь того человека, которому нет смысла жить.
Освобождение
– Сомс.
Он услышал, как произнесли его имя. Или показалось? Он открыл глаза. В дверях кто-то стоял. Женщина.
Он едва мог дышать, потому что именно этого он и ждал так долго.
– Кто ты?
– спросил он.
– Моё имя не имеет значения.
– Нет, а должно ли?
– снова спросил он. Эта женщина пришла его убить, так ли уж важно, кто она? Остальные пациенты спали, накачанные лекарствами. Вряд ли что-то было способно разбудить их. Они не проснутся, даже, если он закричит. Кем бы она ни была, она умна. Она выбрала именно тот самый момент, когда никто не проснется.
А я-то почему проснулся?
Он знал, почему. Несмотря на лекарства, он почти не спал. Его разум постоянно находился настороже, ожидая этого момента.
– Чего тебе нужно?
– Я пришла за тобой.
– Кто тебя прислал? Доктор? Это доктор, да?
Она рассмеялась.
– Боюсь, что нет. Кое-кто другой.
Неясно почему, но ему тоже захотелось рассмеяться. Наверное, из-за того, что вся его жизнь была похожа на мрачную, грязную ошибку, целую комедию ошибок. И в последний час оставалось только рассмеяться.
– Другой, говоришь, - он снова хохотнул.
– Почему бы и нет?
– Это справедливо.
– Ну, так, давай.
Она шагнула вперед, в её движениях не было злобы, только лишь необходимость. Из коридора лился свет, освещая её. Она оказалась очень милой девушкой... Он смотрел на неё и понимал, что что-то не так, но не мог понять, что именно. Затем, увидел. Дело в её лице. В его выражении. Оно было каким-то неправильным, обесцвеченным, кости лица были расположены как-то неправильно, неровно. Макияж, наверное, решил он. Она нанесла грим, чтобы её не узнали.
Это лицо будет последним, что он увидит в своей жизни.
– Посмотрим, кто ты и что ты, - прошептал он. Она склонилась к нему, не обращая внимания на его слова. Руки Сомса были свободны. Утром с него сняли ремни. Скрюченные пальцы впились прямо ей в лицо.
Женщина издала утробный звук, когда ногти Сомса впились в грим и принялись сдирать с лица латекс и воск. Ошибки быть не могло. Лицо женщины оказалось изрезано, испещрено шрамами. Сквозь сухие бескровные раны проглядывали кости. Живой экспонат анатомического музея.