— Так о чем вы хотели поговорить? Времени, к сожалению, у меня немного.

— Понимаю, — кивнула Лариса. — Поэтому буду говорить напрямую. Скажите, вы не в курсе, есть ли у Инги Ростовцевой любовник? Или любовники?

— Ну, если и есть, то уж мне она об этом не докладывала, — хмыкнул Михаил и добавил язвительно:

— Я теперь для нее человек третьего сорта, совсем забыла, как раньше пиво вместе пили…

— Я обратилась с этим пикантным вопросом именно к вам как раз потому, что вы знаете ее с детства, — пояснила Лариса. — Мне об этом мать Игоря рассказала.

Вот я и подумала, что она могла быть с вами откровенна…

— Она, кажется, ни с кем не бывает откровенна, — сказал Михаил в сторону.

Он закурил сигарету, сделал несколько длинных затяжек и посмотрел на Ларису задумчивым взглядом.

— Если вы хотите знать, что я сам думаю об этом, — сказал он наконец, — то я считаю, что не было у нее никого. Она производит впечатление бабенки, которой вообще мужики не нужны. Она собой переполнена. Вот так.

— Это мнение основывается только на ваших предположениях или на фактах? — уточнила Лариса.

— И на том, и на другом. На первом, пожалуй, больше. Да, я знаю ее давно. И уже тогда она была холодной.

С Костиком два года встречалась, так у них даже не было ничего такого… Конечно, времена были не те, но все же другие девчонки, более продвинутые, плевали на общественное мнение и спали со своими парнями. Не все, конечно. А Инге на общественное мнение всегда было плевать, но она все равно недотрогу из себя строила. Я думаю, что она девственность свою просто продать хотела подороже, вот и все. Если бы Костика не пришили, она бы все равно его бросила.

— Что? — Ларису аж передернуло. — Вы сказали — пришили?

— Ну, убили, — грубовато поправился Михаил. — Суть-то от этого не меняется.

Для Ларисы это обстоятельство явилось открытием. Ведь Ольга Константиновна Ростовцева употребила слово «умер», когда рассказывала о Косте. А Лариса не потрудилась выяснить, отчего именно умер, считая эти подробности не относящимися к делу, которым она занимается. А так ли уж это не имеет значения?

Еще не будучи уверенной в том, что идет по верному следу, Лариса спросила:

— А как именно его убили? Кто и за что?

— А кто его знает! — пожал плечами Михаил. — Я-то и сам не знал об этом долгое время, в курсе, поди, что на зону я попал… А когда вышел, рассказывали мне, нашли его однажды мертвым на стройке недалеко от нашего дома, с ножевым ранением. Сам ножик так и не обнаружили. Это как раз в тот день было, когда я…

Ну, в общем, на грабеж решился. Взяли меня прямо на месте — и привет! Семь лет отмотал. Так что больше ничего сказать не могу.

— Понятно… — тихо ответила Лариса, думая, что нужно непременно попросить Карташова поднять то старое дело и выяснить все подробности.

— И что же, убийцу так и не нашли? — на всякий случай спросила она.

— Не-а, — помотал головой Полубейцев. — Скоpee всего кто-нибудь по пьяному делу… Костя иногда любил задираться на улице. Выпьет — и пошел куролесить, тот ему не так посмотрел, этот не так прошел.

Ну, в общем, вы понимаете, да?

Лариса понимающе кивнула.

— А тут нарвался, наверное, на каких-нибудь быков.

И — привет… Уже на том свете, — закончил мысль Михаил.

— А откуда он шел, этот Костя, и куда?

Полубейцев пожал плечами.

— Я не в курсе. Это так давно было, к тому же узнал-то я об этом недавно. А тогда — ведь меня самого… — он тяжело вздохнул, — замели.

— А с кем можно поговорить по поводу Кости? — осторожно спросила Лариса.

Полубейцев еще раз пожал плечами.

— А какое это имеет отношение к тому, что случилось сейчас? — спросил он. — Впрочем… Можете попробовать встретиться с отцом Кости. Но, предупреждаю, он — алкаш.

— Ничего страшного, — тут же парировала Лариса, почему-то вспомнив сразу о Котове. — Эта категория граждан мне хорошо знакома.

— Да? — недоверчиво переспросил Михаил, глядя на представительный прикид собеседницы. — В таком случае можете записать адрес.

Он полез в записную книжку и продиктовал Ларисе адрес отца Константина Аверьянова.

— Мать у него умерла, вскоре после его смерти, — пояснил Полубейцев. — А батек пил всегда. Сколько его помню — всегда.

Лариса решительно отодвинула пластиковый стул, взяла свою сумочку и, попрощавшись с Михаилом, пошла к своей машине. Она решила немедленно поговорить с Николаем Ивановичем Аверьяновым, отцом Кости.