— Наш ребенок. У меня недостаточно энергии, чтобы он родился полудемоном, — спокойно ответил Абсолон. — Мне нужно больше силы. И тут всего два выхода.

Либо ждать, либо жрать вот это вот. Я бы предпочел, конечно, съесть парочку людей, но вы ведь будете против подобного, — закончил он.

— Мы это обсуждали, — голос Алана был спокоен и строг. Надо же, успели даже такое обсудить, а мне как обычно никто ничего не сказал. — Мы не должны привлекать к себе внимание. Это необходимо, чтобы обеспечить нашу безопасность. Я бы мог позволить тебе выпить каких-нибудь убийц, но тогда на нас обязательно кто-нибудь обратит внимания.

— Я помню, помню. И согласен с тобой. Вы люди слишком трепетно относитесь к своей жизни.

— Может, потому что она короткая?

— Я думаю, — начала я, наблюдая за кое-чем интересным. — Что вам пора прекратить и обратить внимания на то, что в нашу сторону кто-то уж больно бодро скачет.

В нашу сторону на самом деле скакал демон, смахивающий на колченого, горбатого скакуна.

— Я быстро, — тут же сказал Абсолон, снова устремляясь в сторону его очередной жертве.

— Неужели все эти демоны не чувствуют тебя? Мне казалось, что мелочевка должна обходить сторон высшего демона, пусть и ослабленного, — задала я вопрос нашему демону, когда тот вернулся. На этот раз он управился еще быстрее.

— Конечно, нет. Вы сейчас разбрасываете вокруг столько чистой энергии, что они за ней не видят и не слышат меня. Знала бы ты, как мне жаль все это добро. Конечно, я подавляю свою силу, но даже в таком состоянии они вполне могли бы ее ощутить. Но когда перед глазами маячит нечто подобное вам, то у большинства демонов отключается инстинкт самосохранения.

В итоге Абсолон поглотил еще с десяток демонов. Каждый раз он плевался и ругался, но стоило появиться новому демону, как он исправно шел пожирать его.

А вот когда в нашу сторону направился не один, а штук десять за раз, мы дружно решили, что на сегодня вполне достаточно и можно возвращаться.

Из плана мы вывалились точно там же, где и вошли. То есть в комнате. Судя по освещенности, еще немного и должен был начаться новый день. А мы не спали и не ели. И вообще, ощущали себя оба так, словно нас несколько десятков раз простирнули и хорошенько выжали.

Абсолон практически сразу скрылся внутри нас. Мы же доползли до кровати и завалились на нее, не раздеваясь.

Как уснули, не помню. Проснулась я от стука в дверь. Алан рядом зашевелился и приподнялся на руке.

— Что надо? — недружелюбно спросил он, хмурясь и прищуриваясь.

— Гонец от Его Императорского Величества, Мастер, — ответили с той стороны двери.

— Несомненно, — Алан недовольно поморщился и поднялся, отбрасывая в сторону одеяло. И когда мы успели укрыться? — Это важно.

— Расскажете потом, — попросила, в то самое одеяло.

— Нет, нет, — воспротивился муж. — Ты идешь со мной. И не спорь. Поднимайся.

Вставать не хотелось, но любопытство оказалось сильнее. Повалявшись еще секунд тридцать, я выползла из кровати, потягиваясь при этом и жмурясь. Интересно, что Императору понадобилось от Алана? Ради того, чтобы узнать ответ быстрее, я принялась собираться, мысленно прокручивая в голове возможные причины.

Гонец ждал их около кабинета, нетерпеливо переступая с ноги на ногу, и всем своим видом давал понять, что крайне недоволен такой задержкой. Понятно дело, что главе клана он ничего бы не сказал, но в его глазах так и читался укор. Мол, я же гонец Его Императорского Величества! Будто одно это возвышало его над всеми остальными людьми.

Вот только стоило Алану глянуть на этого самого гонца, как мужчина стушевался, опуская взгляд.

Когда они с Эволет подошли к двери, то около нее, словно из воздуха материализовался Гвен, который тут же услужливо открыл ее, кланяясь. Эволет удивленно взглянула на него, мысленно припоминая, что тот жаловался на больные колени. А порхает так, что и не скажешь.

— Письмо или устное послание? — поинтересовался Алан, проходя за письменный стол и с удобством устраиваясь за ним.

Эволет, в свою очередь, села на кожаный диван, складывая руки на коленях, будто была самой благовоспитанной из всех возможных жен.

Так как на эту встречу им пришлось собираться впопыхах, то ни о какой прически речи не шло. Свои длинные волосы она просто заплела косой. И это нехитрая прическа придавала ее облику невинность и еще большую хрупкость.

— Письмо, гер, — тут же отреагировал гонец, возвращая взгляд с Эволет к хозяину кабинета.

— Так давайте же его, мне казалось, вы спешите, — Алан чуть подался вперед и указал глазами на стол.

— Конечно, — гонец тут же достал из запазухи конверт и как-то слишком не торопливо положил его на гладкую коричневую поверхность стола. — Всего гер. Гера, — попрощался он.