Вот ёлки-палки! Как-то мы не подумали о после праздничной голово-болячке и всего остального. Похмелье у турианцев и людей оказалось разительно разным. Ну, это если судить и сравнивать по рассказам пьющих людей.

Мне казалось, что даже моим шпорам и гребню больно... В общем, повеселились, а теперь нам надо было вернуться обратно на территорию дачи.

– - Ухх!
– - кое-как, опершись о камень, размером с две мои головы, я кинул взгляд на наш праздничный лагерь.

Вакариан продолжал попытки встать, а вот Назариус не подавал признаков сознания. Надеюсь, не помер?

Хе-хе, теперь я -- споитель малолетних, хотя и не предлагал.

Мог бы отговорить ребят, но, видите ли, мне стало интересно, каково это -- быть пьяным. Ведь раньше не решался, так как пьяных не переносил. Лучше уж среди тех хорошо знаешь и доверяешь, чем где-нибудь с левыми турианцами, которые может даже могут надумать подшутить над бедным мной.

– - Мм!
– - так и знал, что ничего хорошего нет в пьянстве....

***

Вот и долгожданный день "Рождения". Присутствовали все семьи Рода Каерулус*.

[Caerulus -- от лат. "синий", состоит из пяти семей: Каэлист -- главная семья Рода, состоящая из чисто военных турианцев; Вакариан -- вторая семья по главенству, чисто военные; Назариус -- семья, посвятившая себя науке; Иискив -- частично ученые и военные; Рюлиус -- чисто военные]

Столько турианцев было: и старых, и молодых. И все, кто приехал на Праздник, были мне незнакомы, кроме Гарруса, Соланы, Хиона и их родителей. Я знаю об остальных только по рассказам матери, из учебника Родовой истории и от отца.

Крепко сжимаю тетрадь. Папа.

Осматриваюсь. Отец стоял в обществе глав семей и о чем-то беседовал.

Мы до сих пор не помирились. Может, когда-нибудь и получится? После того как он прочтет мои каракули, точнее мои записи.

Поскольку сначала будет банкет, никто не заметит моего отсутствия. Надо действовать быстро. Вроде бы из зала торжества улизнул незаметно.

Дверь в кабинет отца, к моему большому счастью и удаче, не была заперта. Ну да, я подрос, так что можно и не запирать, ведь никто по случайности не пристрелит себя или не взорвет кабинет.

Куда бы положить? Так чтобы он заметил, но не сразу. А то как-то не хочется объясняться. Возможно, папа посчитает меня неизлечимым психом?

Вдруг дверь начала открываться, издавая привычный "ш-шшух". Казалось, время затянулось, и воздух стал тяжелым, а я застыл, в не силах хотя бы сдвинуться. Вдох-выдох. И вот снова все вернулось в норму, а сердце бешено колотилось.

– - Это что ты тут забыл?
– - у входа в кабинет стоял Магнус, который вначале показался папой.

– - Славе тебе Духи! Блин, брат, ты меня напугал!

Старший быстро потащил меня вон из кабинета. Спустившись на лифте вниз, зашли в комнату Магнуса. Впервые в жизни я зашел в эту комнату.

Чисто и уютно. Письменный стол с компьютером, кровать, пара шкафов, полки с голографическими книгами и сувенирами, скульптура неизвестного автора. В углу напротив входа стояла большая ваза с растением, похожим ту, что росла в саду. А на стене параллельно входу был приделана витрина с непонятными мне моделями каких-то технологий.

Магнус присел за письменный стол и кивнул в сторону кресла напротив. Я второго приглашения не стал ждать.

– - Объясняться будешь?
– - выжидательно нахмурился старший.

– - Ну..., -- как-то неловко и опять начинаю волноваться.
– - Хотел вот это папе оставить, -- Магнус взял тетрадь в руки и стал рассматривать его обложку.
– - Искал куда спрятать, чтобы он нашел его после того, как я уеду...

– - Хм, можно посмотреть?
– - я неуверенно кивнул.

Брат листал страницу за страницей, лицо ничего не выражало. Казалось, прошло много времени, прежде чем Магнус спросил (хотя на самом деле всего на действие ушло несколько секунд).