Южный ветер, дувший с утра, внезапно поменял направление, унося прочь с неба снежные тучи. Вскоре небо очистилось, и на нём сверкнула слабым огоньком первая звёздочка. От елей побежали длинные тени. Смеркалось. Крепчал мороз. Белесая луна косым боком вылезла из-за верхушки заснеженного дерева. Тишину леса нарушало лишь потрескивание веток от усиливающего мороза. Казалось никто, и ничто не может нарушить установившеюся идиллию.
Южный ветер, дувший с утра, внезапно поменял направление, унося прочь с неба снежные тучи. Вскоре небо очистилось, и на нём сверкнула слабым огоньком первая звёздочка. От елей побежали длинные тени. Смеркалось. Крепчал мороз. Белесая луна косым боком вылезла из-за верхушки заснеженного дерева. Тишину леса нарушало лишь потрескивание веток от усиливающего мороза. Казалось никто, и ничто не может нарушить установившеюся идиллию.
Как вдруг на ветку ели шумно опустилась полярная сова. Ветвь под тяжестью птицы прогнулась, и снежная шапка с ели грохнулась на покатую крышу избушки, увлекая за собой снежную лавину. Водопад из снега, сбив вывеску над дверью,обрушился на крыльцо. В тёмном окошке вспыхнул свет, в сенях послышалось чьё-то шарканье.
Так началась загадочная предновогодняя история, не прилети птица, не подними переполох, может никто бы и не узнал о ней, но случилось, так как случилось.
Дверь с трудом открылась и показалась голова Михаила Потаповича Потапова. Дядя Миша, так ласково называли дачники необычного соседа, в валенках на босые ноги и без рукавиц, разгрёб руками снег и поднял вывеску:
– Ну, кто тут шалит?!
– скрипучим голосом проворчал он, помахивая в воздухе дощечкой.
В прошлом старший опер убойного отдела, а ныне заслуженный пенсионер, на пенсии быстро заскучал. И недолго думая, открыл сыскную контору, не сильно мудрствуя, назвал её "сыщик и М" о чём и гласила вывеска. Летом и осенью разыскивал заблудившихся грибников и ягодников, зимой - охотников, иногда ловил воришек на дачах.
Расчищая крыльцо от снега, он продолжал разговаривать сам с собой, и только подняв голову, заметил птицу:
– Ах ты, голубушка, моя, стряслось что? никак кикумурушка отправила тебя ко мне, - подманивая птицу к себе, приговаривал Потапович.
– Чуяло моё сердце, вчера кот мышку поймал, а я отпускать её не стал, для тебя сберёг. Вот полакомишься,- и он ловко ухватил птицу за крыло. Сова встрепенулась, но сыщик успел снять с ноги свёрток.
– Чудит старушка, никак не хочет принимать новые технологии,- беззлобно ворчал старик.
Двоюродная сестрица лицом и телом смахивала на кикимору, интернет, телефон, факс и прочие "Приблуды" современного мира не принимала ни душой, ни сердцем. Семьи и детей отродясь не имела, но имела зоркий глаз и светлый ум, несмотря на почтенный возраст, и с радостью помогала в нелёгком сыскном деле братцу.
– Посмотрим, посмотрим, что стряслось, в столь поздний час, любимицу, свою отправила, -
с этими словами он сел в глубокое кресло, осмотрительно придвинув его к тёплой печке, потирая озябшие руки, одел очки и развернул свёрток.
" Дорогой, мой братец! Милостиво, спешу сообщить тебе: три дня как поднималось и опускалось солнышко, всходила и уходила луна с неба, а света в оконце моей любезной Золушки не появлялось. Дыма из трубы не видно. Ставни на окнах не открываются, с постоялого двора не выезжают. Собака голодная воет, никак беда стряслась в доме лесника", - гласило послание.
Сыщик почесал затылок и задумался.
Он знал о пристрастии сестры к дочери лесника. Одинокая старушка одаривала любовью, при редких встречах,скромную девушку. Та и не догадывалась, какие чувства она вызывает в душе старушки.
Лесник давно овдовел и один растил дочурку, но два года тому назад женился. Это событие стало шоком для всей округи. Соседи долго шептались, перемалывали кости молодожёнам. Ничего удивительного в этом событие не было бы, но новоиспечённая невеста, особа немолодая, сварливая, да и дочка её красотой не блистала. Чем прельстила избранница лесника, так и осталось тайной. Поговаривали богатством, но никто его не видел. Люди пошептались да и забыли. Сыщику и самому нравилась Золушка, да и с отцом девушки частенько вёл долгие беседы.
" Сестрица, зря не напишет, наверное, и правда неладное случилось", - подумал старик.
Руки его давно согрелись, за окном окончательно стемнело, только круглая луна слабо освещала заснеженный лес. Что - то подсказывало ему, откладывать визит на утро не стоит.
Старик решительно поднялся и привычными движениями начал сбор к незапланированному походу.
И вскоре его фигура маячила между елями. Азарт сыщика будоражил ему кровь и придавал силы. Дорогу к дому лесника знал хорошо, и темнота ему была не помеха. Он, не замечал мороза, с лёгкостью скользил на лыжах. По прошествии нескольких часов с очередного пригорка перед ним открылся двухэтажный дом.
Он остановился и засмотрелся. Дом требовал особого внимания. Постройка прошлого века, на высоком берегу извилистой реки, в первых лучах света, больше походила на средневековый замок. Заснеженные причудливые башенки с узкими окнами-бойницами, с кокетливо развивающимися флажками на их верхушках. Высокая ограда, красный кирпич кладки всё это вызывало гордость у хозяина и зависть у окружающих. Редкий путник, проходя мимо, не залюбовался бы им, каждый находил в нём свою прелесть.
Когда-то давно дом построил местный помещик для своей любимой дочери. Здесь она провела детство, отрочество, здесь влюбилась и в положенный срок родила то ли сына, тол и дочь за давностью лет никто не помнил. Но избранник дочери, заезжий молодец, отцу не понравился.