– Скажи спасибо Джоан, это она надоумила с перстнем, – сказала Вероника. – Иначе валяться бы тебе, Пашка, в морге ещё месяц по меньшей мере. У второго-то кольца нет. А так вас не различить, и формула крови одинаковая, и генный набор, и папилляры.

– Спасибо, – сказал я. – А теперь попрошу всех присутствующих сохранять выдержку и хладнокровие. И не пытаться меня снова убить. Не получится, предупреждаю. Я – зеркальник.

Всё оружие, которым была напичкана амбулатория, мгновенно было направлено на меня.

– Отлично, – продолжал я, неторопливо обводя взглядом комнату. – Никто не выстрелил. В воздухе ничего не летает. Красота! Со своей стороны обещаю не делать резких движений. Но справедливости ради должен заметить, что на меня отрицательно действует такое обилие вооружения. Желающие крови могут попробовать заставить себя успокоиться. В конце концов, вас тут шестнадцать десантников – это не считая роботов. Из десантников по меньшей мере десять инструкторов. А я один.

– И обойдённая молчанием Джоан, – странно улыбнулась Джоан. Я так и не понял, на чьей стороне она числит себя.

– Джоан – вольный робот. Со вчерашнего дня. Это к сведению. Ну, что, так и будем меня держать на мушке?

Десантники переглянулись и опустили оружие.

– Ладно, лейтенант, мы вам поверим, – решился де Жюс, – только объясните, почему вы вчера вырубили Юма? За чью команду вы играете?

Вот черт! Я совсем забыл про Юма.

– К черту Юма! – воскликнул я. – Его и так надо было отчислять.

– Нет, вполне нормальная реакция, – проворчал Сарычев. – Выпендривается, подлец. Лапшу нам на уши вешает. На публику работает.

– Ну-ка освободите мне место! – скомандовал я. – Вас, Виктор, за злостное недоверие я больно нашлепаю по нежной розовой попке. Но позже. А сейчас…

Я встал лицом к стене, чтобы избежать соблазна рефлекторно уклониться от удара.

– Сейчас я не вижу никого из вас. Прошу каждого метнуть в меня какую-нибудь пустяковину. Неважно что, лишь бы смертельно. Восстановитель рядом, так что не стесняйтесь. Раз, два, три!..

Десяток ножей, три дротика и сёрикен вонзились в штукатурку, пройдя сквозь меня. Болевой шок был мгновенен и так же мгновенно прошел. Я шагнул в сторону.

– Достаточно неприятно, уверяю вас. Поэтому больше опыт прошу не повторять. Как видите, я абсолютно неуязвим. И я действительно зеркальник. Все убеждены?.

– Да-а… – ошеломленно протянул н'Танга. – Я верить. Почему? Пусть говорить дальше! Я слушать!

– Говорите, лейтенант! – хрипло сказал де Жюс. – Кажется, вам есть что сказать.

– Есть, – согласился я. – Как мы только что доказали, на нынешнем этапе я являюсь более сильной стороной. Несмотря на странность моего заявления, оно бесспорно правдиво. Да, я стал зеркальником. Правда и то, что я не пытаюсь напасть или причинить вред окружающим, хотя теоретически безусловно могу это сделать. Подчёркиваю это обстоятельство: теоретически. Могу заверить, что и в дальнейшем буду придерживаться подобной тактики. Что отсюда следует? – я сделал эффектную паузу. Никогда ещё у меня не было таких жадных слушателей. – А вот что. Война окончена, ребята! То есть окончена в том смысле, как понимали её мы. Хотя, теперь вернее будет сказать – вы. Будет заключён мир. И чёрт меня возьми, если мы все не выиграем от этого мира! Сейчас прошу не мешать мне предпринять ряд действий, которые некоторым могут показаться не совсем правильными, но тем не менее, ведущих к нужной цели кратчайшим путем. Это теперь не опасно.

Я подошел к капсуле, в которой лежал Брат. Я уже для себя стал так называть этого зеркальника. А как ещё прикажете именовать практически себя самого?

– Ника, помоги!

Поколебавшись, Вероника подошла к пульту и принялась мне ассистировать.

Аппарат негромко гудел, изредка полязгивая инструментами. Вот остановилось искусственное сердце, передавая функции настоящему, вот стихло шипение механических легких и в кокон пошёл кислород. Щеки Брата стали розоветь, он застонал и открыл глаза. Попытался сесть, провел рукой по лицу и откинул крышку.

– Уважаемая публика, – улыбнулся он. – Вынужденный антракт закончен!..

Глава 13

На совещании присутствовали, кроме нас с Братом и Джоан, ещё Шварценберг, Идзуми, де Жюс и Сарычев – естественно, каждый со своим персональным телохранителем. Кроме того, я настоял, чтобы были приглашены Иван Фомич и Вероника. Само совещание происходило в помещении змиевского клуба, так что поневоле было обусловлено присутствие старого библиотекаря Димы. Хотя Давид твёрдой рукой без рассуждений выключил ему подачу питания, я был уверен, что в глубине Диминого объемного чрева на такой случай припасен достаточно мощный аккумулятор. Впрочем, Дима не проявлял никаких внешних признаков жизни.

Мы с Братом подтвердили свое намерение вдвоем решить проблему зеркальников. В самом деле, слияние зеркальника с М-мастером позволило собрать воедино всё лучшее, что было заложено в сущности того и другого. Невероятные физические возможности – изумительная пластичность, почти абсолютная приспособляемость и фантастическая скорость реакции – находилось теперь под руководством человеческого интеллекта. Природное чутьё зеркальника после слияния сущностей мгновенно отработало в сторону варианта разумности – как наиболее перспективного направления развития. Тут он и попался: теперь все возможности зеркальника были под контролем человека. И теперь мы с Братом (собственно, Брат был просто дубликатом меня самого; вопрос о том, кто из нас настоящий, нами даже не рассматривался. Мы оба были настоящими.) – так вот, теперь мы с Братом могли и должны были остановить и зеркальников, и людей в стремлении к взаимной "насильственной ассимиляции" (по выражению Брата).