«Она намеренно вырвала мое сердце. Показала, что она расчетливая интриганка».

Отойдя от стола, Остин сказал с обманчивым спокойствием:

— Я полагаю, что будет гораздо лучше и, уж конечно, намного разумнее, если ты перестанешь высказывать свое мнение по вопросам, в которых совершенно не разбираешься.

— Элизабет несчастна.

У Остина на мгновение сжалось сердце, но он решительно подавил проблеск сочувствия.

— Не понимаю почему. В конце концов, она герцогиня. У нее есть все.

— Кроме близости с мужем.

— Ты забываешь, что наш брак — брак по расчету.

— Возможно, так и было вначале, но ты полюбил ее, а она — тебя.

«Если бы только это было правдой».

— Довольно. Перестань беспокоиться обо мне и Элизабет и направь свою энергию на более полезные вещи. Почему бы тебе не завести любовницу? Вместо того чтобы досаждать мне, займись своей собственной жизнью.

Роберт удивленно поднял брови:

— Так вот что ты сделал! Завел любовницу?

Остин с трудом сдержал горький смех, готовый вырваться из его груди. Он не мог себе даже представить, что дотрагивается до другой женщины. Прежде чем он успел возразить, Роберт сказал:

— Если ты сделал это, ты еще больший дурак, чем я думал. Зачем тебе нужна другая женщина, когда у тебя есть Элизабет? Это выше моего понимания.

— А тебе не приходило в голову, что Элизабет, возможно, не нуждается в моем внимании? — с трудом выдавил из себя Остин.

Роберт недоверчиво усмехнулся:

— Так вот в чем дело? Ты думаешь, что не нужен Элизабет? Боже милостивый, да ты идиот или рехнулся! Эта женщина обожает тебя. Это и слепому видно.

— Ты ошибаешься.

В глазах Роберта появилась тревога.

— Остин, мне невыносимо видеть, как ты обеими руками отталкиваешь от себя свое счастье.

— Твое беспокойство принято к сведению. Все, разговор окончен. — Видя, что Роберт собирается спорить, Остин добавил:

— Закончен навсегда. Понятно?

Обидевшийся Роберт разочарованно вздохнул:

— Да.

— Хорошо. Я не могу просить тебя уехать прямо сейчас, но я рассчитываю, что ты и все семейство, которое ты привез сюда, уедете завтра до обеда. А пока займи их чем-нибудь, чтобы они не попадались мне на глаза.

С этими словами Остин вышел из комнаты, едва сдержав сильное желание громко хлопнуть дверью.

Она была здесь. В его доме.

Он не хотел, чтобы она была здесь. Он не хотел ее видеть.

Боже, помоги продержаться подальше от нее еще двадцать четыре часа!

День близился к концу. Остин стоял в своем личном кабинете, глядя в окно невидящими глазами. Раздался стук в дверь. Он сжал кулаки: если это она…

Он не стал думать об этом дальше.

— Войдите.

В комнату вошла Каролина:

— Можно с тобой поговорить?

Он постарался улыбнуться ей:

— Конечно. Садись, пожалуйста.

— Я лучше постою.

Остин поднял брови, услышав в ее тоне воинственные нотки.

— Ладно, о чем ты хочешь поговорить со мной?

Сложив перед собой руки, Каролина набрала в легкие побольше воздуха.

— Начну с того, что я питаю к тебе как своему брату глубочайшее уважение и любовь.

Усталая улыбка мелькнула на губах Остина.

— Спасибо, Каролина. Я…

— Ты набитый дурак.

Улыбка исчезла с его лица.

— Что ты сказала?

— Разве ты не слышал? Я сказала, что ты…

— Я слышал.

— Прекрасно. А хочешь услышать, почему ты набитый дурак?

— Не особенно, но уверен, ты все равно это скажешь.

— Да, скажу. Я имею в виду ситуацию с Элизабет.

Он стиснул зубы. Ситуацию? Синие глаза блеснули, и она сказала:

— Не притворяйся, что не понимаешь, о чем я говорю. Что ты ей сделал?

— Почему ты думаешь, что я ей что-то сделал?

— Она страдает.

— Значит, все решили сообщить мне об этом. Каролина испытующе взглянула на Остина:

— Мне непонятно это ледяное равнодушие. Я думала, вы двое так подходите друг другу, но сейчас она несчастна, а ты бродишь вокруг, как медведь с занозой в лапе. Я никогда не видела, чтобы ты обращался с женщиной, даже с самой надоедливой женщиной, иначе как с уважением. И в то же время ты обращаешься со своей женой так, словно ее не существует.

«Ее не существует. Женщины, которую я полюбил, в действительности не существует».