В общем итоге я пришла к выводу, что похожи они точенностью своих черт, словно каждое лицо было выточено искуснейшим скульптором на прекрасном мраморе.

При этом они были смертельно бледны, словно покрыты белоснежной пудрой, которой, разумеется, ни один из них не пользовался.

Спустя несколько дней пребывая в доме Калленов я обратила внимание ещё на одну странность: Эсми готовила для всей семьи, только вот при мне никто ни разу не ел. На следующий же день, после того, как я отметила это, вся семья дружно начала собираться на завтраки и ужины, что меня насторожило не меньше, чем отсутствие аппетита.

Главным развлекающим этой семьи был, конечно, Эмметт. И если иногда мы все смеялись, то иногда он шутил непонятно для меня, зато очевидно, понятно для других. Только вот юмора они явно не видели в этом, потому что чаще всего после таких шуток на него смотрело пять пар злых, а где-то даже «убивающих» взглядов.

Один из таких разов был, когда я спросила, собирается ли возвращаться последний Каллен домой.

— Не волнуйся, солнышко, у тебя будет чуть ли не вечность, чтобы узнать Джаспера настолько близко, насколько пожелаешь, — он громко засмеялся и начал двигать бровями, когда ему прилетел громкий подзатыльник от Эдварда.

Другой раз, когда я всё-таки решилась спросить про цвет глаз.

— Это что-то вроде семейного, вот поживешь с нами лет 5 и сама не заметишь, как побледнеешь, а глаза поменяют цвет.

Такими раздраженными Калленов я не видела ни до, ни после. Мне даже показалось, что Роуз зашипела на мужа.

И, клянусь, иногда я практически уверенна, что Эдвард знает, о чём я думаю. Несколько раз он отвечал на вопросы, которые я не задавала вслух, после чего уверял, что я их всё-таки озвучила. Иногда, видя, как меняется его лицо, пока я размышляю о тайнах семьи Калленов, я действительно подозреваю у него способности телепата. Тот факт, что после того, как эта мысль промелькнула у меня в голове, он перестал показывать эмоции при мне вообще, только укрепил мои подозрения.

Однажды я напрямую спросила что они скрываю и попросила не лгать, отвечая.

— Мы не хотим тебе врать, поэтому, скажем прямо — ты не готова об этом узнать. — Карлайл заглянул мне прямо в глаза, будто пытаясь меня убедить в том, что он говорит искренне.

— Как только ты будешь готова, — мы тебя посвятим, а пока старайся не думать об этом — мягко добавил Эдвард.

И я им поверила, стараясь не думать, но не в состоянии не замечать всех их странностей.

========== Возвращение блудного сына ==========

POV Джаспер

Аляска. Время течет слишком медленно, каждый день тянется подобно вязкой карамели с одним единственным смыслом — звонок в 18:00 из дома.

Большую часть времени я смотрю в телевизор, в потолок, в стены, в общем куда угодно, хотя, особой разницы и нет, куда смотреть, всё равно перед глазами пелена, не позволяющая чётко увидеть окружающий мир.

Прошло больше двух месяцев с моей самоссылки сюда. Это решение далось нелегко, но я знаю, что оно единственное верное.

Разумеется, я недостаточно самоотвержен, чтобы провести тут последующие 5 лет, да и терпения мне явно стало недоставать. В этом и заключалась проблема, я знал, что вывалю на девушку всю правду о вампирах, видениях и своих чувствах в первую же неделю.

Поэтому, собравшись на семейный совет, мы приняли решение — я на пару месяцев должен исчезнуть из дома, пока Елена не будет готова услышать правду.

И вот, очередной день, проведенный в ожидание звонка из дома. Я, как всегда, надеюсь на разрешение возвращаться, тем более она очень четко понимает, что мы не обычные люди.

Эдвард говорил, что однажды она даже подумала «они кто угодно, но не люди», не говоря уже о том, что она первый человек, помимо Карлайла, кто смог понять о его телепатическом даре, что не могло не насторожить Эдварда.

Кейт и Таня с нескрываемым любопытством разглядывают меня, ну конечно, я не часто тут бываю, а если и бываю, то не один. Поэтому, разумеется, моё появление на пороге и объявление, что я буду жить здесь ближайшие несколько месяцев, не на шутку удивило их.

Конечно, они были рады меня видеть, даже радовались возможности пообщаться побольше, да наедине. Однако их радость быстро сменилось интересом и любопытством. Как бы я не старался (а я, честно говоря, не очень то и старался), я не мог обмануть своих друзей, не мог заставить их поверить, что ничего такого не случилось, но и правду рассказать не мог.

Я ждал. Ежедневного звонка, отчета о прошедшем дне, о том как дела у Елены. Но больше всего я ждал, когда меня, наконец, позовут домой.

Так и проходил день за днем. Ожидание, смотрение в одну точку, поддержание разговоров, смысл которых я с трудом понимал, иногда охота.

Мои глаза перемещаются к часам, понимая, что до звонка осталось 2 минуты я встаю и выбегаю из дома, недалеко, но достаточно для того, чтобы разговор не могли услышать даже самые чуткие уши. Сначала они обижались, но, видимо, в итоге осознали, что это ничего не изменит и решили не обращаться внимания на это, как и на многое другое, за что им спасибо.