– Давай я, - мягко отвел ее руки и быстро застегнул молнию. – Всем пока, - попрощался с ошарашенными Светиными коллегами и повел ее на выход.

В машине я держался изо всех сил. Света тоже нервно сжимала ремень безопасности, изредка бросая на меня взгляды. Оба молчали, зная, что слова здесь и не нужны вовсе. Нашей выдержки хватило ровно до прихожей в квартире. Едва за нами закрылась дверь, как я судорожно дернул на ней молнию (сломал, кажется), и впился ей в губы, дергая за ворот блузки. Где потерял свою куртку, не помню. Помню лишь то, как она, вырвав несколько пуговиц, сдернула с меня рубашку. Приглушенно застонал, когда ее ладони пробежались по моему животу и спустились ниже, остервенело дергая ремень на джинсах. Задрал ее сексуально-узкую юбку до талии, с удовольствием обнаружив под всем этим безобразием чулки. С еще одним приглушенным рыком прижал ее к стене, заставляя обвить меня ногами.

– Лешка, - выдохнула она мне на ухо, когда….

Черт, я чуть не отключился от того кайфа, который испытал прикоснувшись к ней так. Громко застонал, даже не пытаясь заглушить хоть как то свое удовольствие. Замер на миг, давая ей время привыкнуть, и начал двигаться, стараясь не думать о накатывающих волнах удовольствия. Соскучился. Очень. Не по сексу, а по ней самой. Вот такой вот. Попытался хоть немного сдержаться, пытаясь понять, что ей больше понравится.

– Сильнее, - простонала она, и я сдался, прижав ее сильнее к стене.

Мы уже стояли пять минут, не двигаясь, стараясь прийти в себя после такого урагана, и все еще чувствуя в себе отголоски блаженства, разлитого по телу, когда я почувствовал на себе чей-то взгляд.

– Это Фрося. – Пояснила Света, глядя на серенького котенка, уже скрывшегося в комнате сына.

– Фрося? – Переспросил я.

– Так зовут Левкиного невролога. Ефросинья. – Пробормотала она, поворачивая мою голову к себе и нежно целуя в губы. – Он так захотел.

Мне пришлось кивнуть, так как я отвлекся от сути нашего разговора, и увлекся ее губами.

– Может быть, пойдем в кровать? – Предложил, хотя и у этой стены в коридоре мне было хорошо.

– Угум, - согласилась она.

С сожалением отстранил ее от себя, и, подхватив на руки, поволок в нужном направлении.

– Дубенков, ты чего? – Хихикнула Света.

– Примеряю на себя роль новобрачного, - отозвался ей в ответ.

Зря сказал. Света тут же заледенела в моих руках. Принес в комнату и усадил на кровать. Начал стягивать оставшуюся на ней одежду.

– Ты серьезно?
– Спросила она, даже не обратив внимания на собственную обнаженность.

– Да. – Попытался посмотреть ей в глаза. Безуспешно.

– Я не выйду за тебя. – Она, отвернув лицо, упала спиной на кровать.

– Почему? – Попытался говорить спокойно, подавляя в себе вспышки гнева.

– А зачем? Нам с тобой детей не крестить. В княжны я не рвусь. Денег мне от тебя не нужно. – Как-то потерянно объяснила она мне.

– А что нужно? – Спросил, уже ни на что не надеясь.

– Ты. Левка. Пока не надоем, буду жить с вами. – Она снова отвернула лицо.

Меня затопило нежностью к ней после этих слов. И жалостью. Она человек, который уже потерял веру в собственную семью. И с этим мне придется попытаться смириться.

– Хорошо. Но я буду часто тебе надоедать с этим предложением. – Пообещал ей и прижался губами к выступающей ключице.

– Должно случиться что-то из ряда вон выходящее, чтобы я согласилась. – Она выгнулась навстречу моим губам, а я снова завелся с пол-оборота.

Да, я жадный. И сейчас почувствовал, что ее мне будет всегда мало. Даже в восемьдесят лет. Какие другие женщины? Я не помнил ни одной рядом с ней? Я не вспоминал о них, мучаясь неудовлетворенностью больше месяца. В моей семье не было примера подобного поведения, но я видел, как друзья постепенно сдаются в плен одной женщине, и выглядят вполне счастливо. Так почему бы и мне не попробовать?

– Зачем ты ездила в больницу? – Спросил чуть позже, лениво перебирая ее волосы.

– Консультировалась с Левкиным врачом. Кстати, узнала много нового о его диагнозе и лечении. По крайней мере, узнала, как бороться с его приступами паники по ночам. – Света уткнулась мне в плечо.

– И как же?

– Я привезла Сенькиного медведя, и заверила Льва, что тот волшебный и защитит его от всего. – Рассказала она, подняв голову.

– Что волшебный, это точно. – Я снова потянулся к ее губам.

– Он спит с ним в обнимку уже неделю. – Со вздохом сообщила она. – За это время приступов не было.

– А зачем ты ездила в лицей?

– Левка подрался, обивая Фросю у одноклассников. – Она слегка скривила губы. – При этом вывихнул мизинец одному из парней. А их было аж восемь штук. Вызывали, чтобы я прилюдно покаялась, что мой ребенок, и я раскаиваемся в содеянном.

– Они там живы? – Встрепенулся я.

– Живы. – Она важно кивнула. – Но одному из папаш придется месяц ходить с костылем.