После этого история Уленшпигеля стала постепенно уходить в прошлое, сохраняясь лишь как часть культурного и общественного наследия XVII–XVIII веков. Поздние балеты и спектакли – это всего лишь слабые отголоски прежней борьбы. Суть дела была, в общем-то, забыта. Талантливый писатель Шарль де Костер в XIX веке частично возродил интерес к теме, создав красивое художественное произведение и выдумав, будто Уленшпигель был революционером, пламенным борцом за свободу фламандцев.

Из всего этого видно, что над реформаторскими проектами в XVII–XVIII веках работали грамотные и талантливые люди. Были затрачены немалые средства на зарплату, на создание, рекламу и внедрение в общественное создание большого числа разрушительных произведений, направленных на раскол Империи. Именно тогда было впервые понято, что бороться с Империей можно не только на полях сражений, но и пером, на бумаге, на страницах пропагандистской литературы. Завоевывали умы людей и направляли их мысли в нужное реформаторам русло. В этом преуспели. Поэтому, дошедшие до нас из тех времен и ЗНАМЕНИТЫЕ СЕГОДНЯ, – точнее, «сделанные знаменитыми», – произведения Шекспира, Сервантеса, Рабле, история Фауста, история Уленшпигеля, Корабль Дураков, и т. д. – создавались не просто так. Большинство из них исполняли важную агитационную политическую роль. Это была, так сказать, диссидентская литература эпохи раскола Великой Империи. Именно поэтому эти тексты потом объявили знаменитыми. А после победы Реформации, в XIX–XX веках их лукаво назвали гуманистическими произведениями, затушевав основную их функцию – пропагандистскую и воинствующую направленность. Окружили диссидентские книги ореолом значительности и гениальности. Но теперь объясняя эту «гениальность» уже не политической сутью дела, а, дескать, литературными достоинствами и размытой философской «общественной значимостью». Но эти сегодняшние объяснения фактически маскируют подлинную разрушительную роль этих текстов в эпоху Реформации. Включив «гениальные творения» в школьные и университетские программы, мятежники заставили последующие поколения европейцев послушно ими восхищаться. Причем, чем именно, вскоре стало в общем-то неясно. Отправив в забвение истинную роль этих текстов (причем, роль разрушительную), на первый план выпятили туманные демагогические «достоинства». В результате, образованные люди XIX–XXI веков с самого детства «знают», что, например, история Уленшпигеля «важна и интересна». Вот только на вопрос – чем именно важна и чем интересна, – ответить затрудняются. Причем эту книгу сегодня даже не читают. Времени жалко, да и очень скучно (якобы). А потому пускаются в туманную демагогию. Мол, ужасно захватывающе описаны плутовские выходки Уленшпигеля.

Наше исследование возвращает повести XVI века об Уленшпигеле её подлинное значение. Она становится действительно интересной, как важное историческое свидетельство. Советуем заново перечитать «Уленшпигеля», но уже в свете Новой Хронологии. Многое станет понятно. Вы не пожалеете потраченного времени.

Поскольку мы будем много цитировать Народную Книгу [857:2], то для упрощения будем опускать этот номер книги, указанный в нашем общем списке литературы, и будем сообщать только номера страниц и глав. Народная Книга состоит из 95 глав. Почти все они небольшие, занимают примерно одну страницу. Напомним, что объем всей книги составляет около ста страниц.

Важно понимать, что Народная Книга собрана из отдельных сюжетов, мало связанных друг с другом и размещенных в общем-то в произвольном порядке. Поэтому мы будем анализировать их по отдельности, не стремясь расположить в той последовательности, в какой они находятся в евангельском жизнеописании Христа.

Обратите внимание на само название Народной Книги: «Рассказ о рождении Тиля Уленшпигеля с добавлением некоторых историй о попе Амисе и попе Каленберге», с. 160. Но при этом в тексте книги имена Амиса и Каленберга НИ РАЗУ НЕ УПОМИНАЮТСЯ. А всё время говорится только об Уленшпигеле. Лишь в современных комментариях кое-где сказано, что такая-то или такая-то главы «заимствованы» из рассказов об Амисе и Каленберге. Поэтому возникает естественная мысль, что «Амис» и «Каленберг» – это, попросту, псевдонимы Уленшпигеля. Иными словами, один и тот же персонаж описывался разными хронистами под тремя своими кличками: Уленшпигель, Амис и Каленберг. А когда эти разрозненные истории собрали вместе, в одну книгу, то главного героя назвали одним из этих трех имен, а именно, Уленшпигелем.

Посмотрим теперь на Введение к Народной Книге. Оно занимает половину страницы и начинается с хронологии. Сказано так: «В год, считая от рождества Христова тысяча пятисотый, некоторые почтенные лица обратились ко мне с просьбой, чтобы я, N, ради их удовольствия собрал и пересказал все рассказы и истории о том, что некогда творил и выкидывал в немецких и чужих землях хитрый и пронырливый крестьянский сын, уроженец герцогства Брауншвейг, по имени Тиль Уленшпигель», с. 160.

Обратите внимание, что имя автора книги не названо, и заменено буквой N. Мол, сами догадайтесь, кто написал Книгу. Таким образом, текст полностью анонимен.

Далее, сказано, что Книга датируется не ранее 1500 года от Р. Х. Но мы уже неоднократно сталкивались с тем, что ранее средневековые даты записывались таким образом, что стоящий в самом начале символ I или J означал вовсе не единицу, а букву I. То есть дата 1500 могла записываться как I.500 или J.500, что означало в ту эпоху: «Иисуса 500-й год», то есть «от Рождения Иисуса – 500 лет». См. подробности в книге А. Т. Фоменко «Числа против Лжи», гл. 6:12. Речь идет о следующих разделах этой книги: – 12. О причине возникновения ошибочных хронологических сдвигов при написании истории древности. – 12.1. Хронологический сдвиг на тысячу или на тысячу сто лет как следствие ошибки в датировке жизни Иисуса Христа. – 12.2. Буква «Х» когда-то означала имя «Христос», но потом была объявлена цифрой десять. Буква «I» когда-то означала имя Иисус, но потом была объявлена обозначением тысячи. – 12.3. До восемнадцатого века в некоторых областях Европы для записи дат еще использовали в качестве единицы латинские буквы I или J, то есть первую букву имени Иисус.

Поэтому дата, названная во Введении к Книге об Уленшпигеле и трактуемая сегодня как 1500, вполне могла иметь изначально вид: I.500, то есть 500-й год от Рождества Христова. Но, согласно нашим результатам, Рождество Христово произошло в 1152 году н. э., см. книгу «Царь Славян». Следовательно, год I.500 означал первоначально 1652 год н. э., поскольку 1152+500=1652. Получается, что Народная Книга об Уленшпигеле могла появиться не ранее 1652 года, то есть не ранее середины XVII века. Что прекрасно отвечает как самой сути этой Книги, о которой мы будем подробно говорить далее, так и ее диссидентской роли в эпоху Реформации.

Тогда становится ясным и многоречивый, витиеватый характер Народной Книги. Ведь такой легкий словоблудный стиль выработался уже в эпоху Реформации, когда писатели достаточно натренировались. Подлинный стиль старых книг эпохи XIII–XVI веков – неуклюжий, тяжелый, спотыкающийся, что прекрасно видно хотя бы на примере некоторых книг Библии.

А вот образчик изящно-легкого, болтливого стиля Книги об Уленшпигеле: «Хочу, чтобы никто не вменил мне в вину, что таковое мое писание кого-то могло огорчить или кого-либо оскорбить. Подобное намерение останется мне совершенно чуждым, единственная же цель – полнить веселостью дух в тяжелые времена, да чтобы читатели и слушатели могли почерпнуть отсюда славные, забавные шутки и веселые побасенки. А еще скажу, в этом моем худом писании нет никакого искусства или тонкости, ибо я, как ни жаль, не учен латинской грамоте и сам только худой мирянин. А читать мою книжицу сподручнее всего (чтобы не содеять помехи богослужению) в такое время, когда мыши скребутся под лавкой, часы быстро бегут и печеные груши так вкусны с молодым вином», с. 160. И так далее, в том же духе.

Перейдем теперь к детальному анализу самой сути старинной книги об Уленшпигеле.

Народная Книга [857:2] начинает свой рассказ с рождения героя. «Близ леса, который зовется Мёльбе, в земле Саксонии, в селе Кнетлинген родился Уленшпигель. Отца его звали Клаус Уленшпигель, а мать – Анна Вифекен. Когда она разрешилась ребенком, его отправили под Амплевен в деревню крестить и велели назвать Тилем Уленшпигелем. И Тиль фон Утцен, владелец Амплевена, был его крестным отцом», с. 161. Сегодня считается, что тут речь идет о территории современной Германии. Больше никаких подробностей об обстоятельствах рождения Тиля Народная Книга не сообщает.