Облако пыли медленно начало оседать и вскоре я увидел ящерицу, старающуюся вновь заползти под плиту. Но засевшая в глотке лопатка уперлась рукояткой в землю и не позволяла этого сделать. Более того – при каждом рывке ушана она погружалась глубже в тело. В несколько прыжков оказавшись рядом с тварью, я прыгнул ей на спину, придавливая гадину к земле, а ножами начал наносить сильные удары в шею, стараясь попасть в хребет. Остановился я, лишь почувствовав, что рывки ушана перешли в судороги агонии и становятся все беспорядочней и тише. Кончено…

Почти свалившись со спины ящерицы, я на четвереньках отполз на пару шагов в сторону и обессилено привалился к нагретой солнцем плите. Огляделся по сторонам и не удивился, не обнаружив поблизости парочку наркошей. Трусливы они безмерно. Вроде и мозгов не осталось, а все за жизнь цепляются. Зацепив взглядом движение, перевел глаза на холм и злобно осклабился – вот они где, помощники фиговы – из-за гребня осторожно выглядывали две головы.

Выругавшись, тяжело поднялся на ноги и шагнул к затихшему ушану. Первым делом выдернул из туши метательный нож, подобрал с земли другой, затем ухватил ящерицу за лапы и одним рывком перевернул ее на спину, обнажая белесое чешуйчатое брюхо и разорванное горло. С усилием вытащив из раны лопатку, вернул ее в петлю на поясе. По-хорошему надо ее сначала очистить от песка и крови, но не здесь и не сейчас. Хорошая добыча всегда привлекает к себе желающих урвать кусок – в том числе и двуногих, любящих полакомиться за чужой счет. Требуется срочно оттащить ушана в город, прямиком на толкучку. Этим и занялся – достал из рюкзака кусок прочного брезента, бухту капроновой веревки и принялся готовить добычу к транспортировке. Расстелил рядом с ящерицей брезент и перевалил на него тушу. Вновь достал лопатку и сильным ударом отсек еще дергающийся хвост. К этому моменту подоспели наркоши и предусмотрительно держась чуть поодаль, жалобно завыли в два голоса, словно пустынные шакалы:

– Ай какой хороший охотника! – причитал Джамшид, всплескивая руками и хлопая себя по коленкам – Ай какой молодца! Такой ящер убил! Ай-ай-ай!

– Ну, Битум ты даешь! – не отставал от него Федька, не сводя с ящерицы жадного взгляда – Ушана завалил! Ну,… ну ты просто… да ты вообще… ну… короче ваще крутой…

– Не напрягайся – фыркнул я, обвязывая ушана веревкой – Чего-то хотели? Или просто посмотреть пришли?

– Битум, ты чего? А? Чего ты? – торопливо залопотал Федька, не рискуя приближаться. Знает падла, что накосячил. – Мы же договаривались! Помнишь? Договор у нас!

– Договор? – медленно повторил я – Да, был у нас договор. Помню что-то такое… как же там… а! Вот сейчас вспомнил! Вы вроде как подписались мне помочь убить ушана и тогда делим добычу пополам. Правильно я говорю?

– Но, Битум, братуха – забубнил Федька – Это…

– Что это?! – рявкнул я зло – Договор такой был! Но что-то я вас не видел, когда меня ушан порвать пытался! Да вы совсем нюх потеряли, нарки долбаные! За такую подставу, знаете, что бывает? Я вас сейчас на части покромсаю! И Пахан мне слова поперек не скажет! Я в своем праве! Все, валите отсюда! Чтобы я еще раз с вами связался!

– Вай, какой хороший охотника – словно заведенный продолжал бубнить Джамшид, мелкими шажками семеня в сторону – Очень умелый охотника!

– Битум, погоди братуха, погоди – умоляюще проскулил Федька, уже попрощавшийся с мясом – Ну накосячили чуток, с кем не бывает? Сам знаешь, не охотники мы. Но ведь это мы тебе его лежку показали! Мы ящера под камень загнали! Мы! – нарк едва не стучал себя во впалую грудь.

– Чуток накосячили? – фыркнул я, разгибаясь – Это чистой воды подстава. Вы меня кинули, уроды! Или может так и планировали? А? Мол ушан меня порвет, а вы мой шмот хапнете?

– Да ты что, Битум! – шарахнулся назад Федор – Ты что! В мыслях не было! Ты нам как брат! Дружбан! Мы за тебя любому глотку порвем! Ты только покажи – и мы сразу рвать начнем! На части! На мелкие кровавые части, братан, все ради тебя!

– Короче, половину мяса не получите! Не заслужили! Но хвост так и быть забирайте. За наводку именно столько и причитается – десять процентов. Все честно.

– Битум…

– Я все сказал! – отрезал я – Либо берете хвост, либо валите отсюда к такой-то матери! И то, хвост еще отработать надо – дотащите ушана до толкучки!

– Лады, Битум. Договорились – глотая слова от спешки, согласился Федька – Договор!

Ишь как заговорил. Чувствует, что серьезно напортачили. Я еще добрый – часть мяса отдаю, другой давно обоих недоделков в бархане прикопал бы за такие дела. Но сегодня я и правда пышу добротой – воспоминание об утренней добыче грело душу, да и ушан оказался на редкость жирным. Я знал кому сдам тушу – Саиду, хозяину шашлычной, что притулилась в бывшем летнем кинотеатре, в двух шагах от толкучки. Заодно и наемся от пуза, а то живот недовольно урчит, намекая, что был пропущен не только завтрак, но и обед вот-вот пройдет без крошки съестного во рту. Саид пару кусков жареного мяса всегда даст. Не зажмет. Стол в зале для богатых клиентов не накроет, но я и на краешке кухонного стола могу перекусить. Я не гордый.

До толкучки добрались без проблем. Запряженные в импровизированную волокушу нарки исправно дотащили тушу ушана до «красного здания», где находилась ставка Пахана и, сделав последний ударный рывок, финишировали на пятачке на отгороженной мешками с песком территории толкучки.

Мешки лежали в шесть рядов, образуя стену вровень с моей головой, поверху пущены витки ржавой колючки, здесь же стояли самые настоящие ворота грубо сваренные из арматуры. Бессадулин дело знал и постарался обезопасить свою кормушку – как-никак бывший вояка. По слухам, дослужился ажно до полковника и не успел обмыть новый чин, как грянула война и все пошло радиоактивным прахом. Не знаю какими путями, но Бессадулину удалось не сгинуть во всеобщем хаосе тех лет – по рассказам Тимофеича творилось нечто ужасное. Более того, он не только выжил, но еще и хапнул солидный кус пирога. И умудрился удержать его, не поделившись ни с кем.