– Да, высшая богиня. – девушка учтиво поклонилась и посмотрела на женщину лишенными жизни глазами.

Афина помнила тот день, когда Дантерион призвал всех верховных богов к себе во дворец и представил найденную им девушку. Тогда в глазах бедняжки горел страх, но они были полны жизни. Теперь же они будто застыли.

– Что здесь происходит?! – в зале вихрем пронесся ветер, что бы через секунду явить взору присутствующих, того о ком так опрометчиво вспомнила Афина. Недаром говорят: «Помяни лихо…»

– Зал Вечности приветствует высшего! – Мира поклонилась названному отцу, который так и застыл после её обращения.

– Как ты посмела?!!

– Дантерион, при всём уважении, но ты не вправе заявляться сюда и требовать объяснений. – Афина спокойно подошла к Мире, но девушка лишь улыбнулась и качнула головой.

– Я благодарна вам, что вы приютили меня и стали мне отцом. – с каждым словом Миры, на лице Дантериона проступал гнев. Он не верил собственным глазам, и тому, что натворила эта девка. Она даже не пришла к нему, перед тем, как вытворить подобное. – Но теперь я не могу больше быть вашей дочерью. Небеса приняли мою жертву, и я вернулась туда, откуда и пришла.

– Нимират!!!

– Дантерион! – никто не ожидал услышать подобного. Титаны очень редко говорили с богами, но Иолай нарушил это негласное правило, дабы приструнить нахала, который посмел устраивать сцены в священном зале. – Довольно! Это не место для подобного. Нимират стала послушницей зала Вечности и приняла обет. Назад дороги нет!

– Ты! – Дантерион вскинул руку в сторону Ириды и буквально заорал. – Это ты запудрила ей мозги, и превратила в это!!! Она должна была стать женой Сифирота и достойной правительницей Тартара!

– Если ты не прекратишь, божество! Я буду вынужден применить свою силу! – звёздная пыль осыпалась с могучего тела и титан начал оживать.

– Дантерион опомнись! – молчавшая до этого Афина, махнула Иолаю, что бы тот остановился. – Ты приступаешь все рамки и законы подобными действиями.

Но глаза бога уже затмила ярость и злость. Дантерион выпустил свой гнев, и он чёрной волной его силы пронёсся по залу, пока не напоролся на преграду. В высоких вратах стоял Нефритовый бог и спокойно ждал, когда опьянённый гневом северный нападёт. Как только печати почти коснулись Ириды и Миры, Нефрит поставил защиту, и они осыпались о серебристую дымку его барьера.

– Я предполагал, что подобное может происходить не только в моем пантеоне, но никогда не мог и помыслить, что увижу столь наглое осквернение священного места здесь – в стенах северных, которые так и кичатся своей праведностью.

– Нефритовый император, Северный пантеон приветствует вас! – этот голос, прошил его насквозь. Если бы он знал, что будет настолько больно, он бы не пришел сюда никогда. Потому что девушка, которая обратилась к нему, действительно была Мирой, но не его женой. Это был чужой голос и это были чужие глаза, которые прямо сейчас излучали пустоту.

– Хотя бы кто-то здесь в курсе, что прибыл Владыка восточных. – Намсури усмехнулся, и продолжил свой путь в центр зала. – Вы очаровательны дитя! – он посмотрел на Миру и тепло улыбнулся.

Афина не верила в то, что видит. Она просто наблюдала за тем, как этот мужчина стойко изображает полное слабоумие. Намсури точно знал, кто перед ним стоит, но даже и виду не подал, что они с Мирой знакомы.

– Что привело вас к нам? – Ирида тоже учтиво поклонилась, но её перебил Дантерион, который, наконец, понял, что натворил.

– Я прошу прощения за столь постыдное поведение в вашем присутствии, Нефритовый бог. Я совсем не хотел оскорбить вас, своим поступком.

– Вы не у меня должны просить прощения. – Намсури развеял барьер, который защищал девушек, и усмехнулся. – А у жриц и титанов, в доме которых учинили погром.

– Намсури, ты прибыл к отцу? – Афине было плевать на идиота, который прямо сейчас пытался выгородить свои глупые поступки. Богиню больше волновало, почему Сури зная, что опасность еще не миновала, и семидэи могут напасть в любой момент, явился на суд, покинув свой пантеон. Значит ли это, что он знал о Нимират?

– Вы как всегда проницательны, Афина. – но он и не посмотрел в её сторону. Мужчина неотрывно смотрел на новую жрицу зала Вечности северных.

Намсури обезумел от ожидания, но не мог даже и помыслить, что его окровавленное сердце получит сегодня еще один шрам. Она не узнала его, или просто искусно скрывала собственные чувства, точно так же как и он. Сури следил за её окаменелым, словно замороженным лицом. Ирида не была такой. Верховная жрица была более живой, но это объяснялось лишь одним. Мира сама пожелала сотворить подобное с собой во время ритуала. Почему? Это был единственный вопрос, который терзал Сури, но ответить на него уже было не кому. Эта девушка не станет открываться перед ним, потому что похоронила всё, что их связывало, или не помнила и вовсе.