Как будто угадывая мои мысли, Кайра прикасается к раковине в своем ухе.

— Вот это позволяет мне слышать… довольно-таки далеко. Я слышала твой разговор с Хэйденом. Нам угрожает опасность?

Я обдумываю преуменьшить опасность, но Кайра заслуживает знать правду. Я развожу руками.

— Не знаю. Что-то подошло близко к пещере, а потом ушло, и мы понятия не имеем, что это. Но нам лучше поторопиться в пещеру старейшин.

Она кивает головой и вскакивает на ноги.

КАЙРА

Вчерашняя снежная вьюга прошла и оставила после себя слабый, едва прощупывающийся солнечный свет от двух малюсеньких солнц, а на земле — дополнительный фут свежего, пушистого снега. Мое сердце замирает от этого вида, но нет времени тут рассиживаться и надеяться, что снег растает. Нам нужно добраться до пещеры старейшин, и как можно скорее.

Мы сворачиваем лагерь и стремительными темпами уходим. Кажется, даже быстрее, чем быстрые темпы вчерашнего похода, но может это потому, что я устала. Как бы то ни было, за остальными мне угнаться дается еще труднее, чем обычно, до такой степени трудно, что Аехако несколько раз должен возвращаться и отыскивать меня. Это обременительно, но никто на меня не кричит, потому что, конечно же, очевидно, что я стараюсь изо всех сил.

В очередной раз, когда Аехако возвращается обратно туда, где я плетусь в хвосте, он сбрасывает ношу, которую несет.

— Иди сюда, — говорит он. — Оставшуюся часть пути я понесу тебя на спине.

Его слова заставляют меня зашипеть. Понесет на спине? Он что, серезно? Моя гордость оскорблена, но суть этой миссии ведь совсем не в гордости, не так ли? Я бы с удовольствием разделась совсем до гола и облизала ноги всех одиноких инопланетян на этой планете, если бы это гарантировало, что маленькие зеленые человечки не представляют угрозу.

Так что, сделав маленький вздох, я киваю в согласии.

— Ладно. Давай сделаем это.

— Осторожнее с моим хвостом, — он подшучивает надо мной.

Не успев даже договорить, он шлепает им меня по ногам, как большой, игривый кот. Приподняв бровь, я смотрю на него и лишь качаю головой. Даже при всем этом стрессе, трудно стереть улыбку с лица Аехако. Хотелось бы мне быть такой же добродушно-веселой, как он. Даже без всех этих тревог из-за похищений инопланетянами, я всегда была из серьезных.

До сих пор не понимаю, что он во мне нашел.

Он приседает низко в снегу и похлопывает себя по бедру.

— Сними свои снегоступы и ставь сюда свою щуплую человеческую ножку.

— Я поставлю ее тебе в яйца, — бормочу я себе под нос, снимая снегоступы. — Щуплую человеческую, ну конечно.

От восхищенного смеха Аехако мне становится лучше, и я забираюсь ему на спину и обхватываю его шею руками. Он поднимает мои бедра, а затем подхватывает наши сумки, по одной в каждой руке, из которых одну бросает Хэйдену, когда бежит, наверстывая упущенное.

Ну конечно, выглядит, будто это легко.

Хэйден поворачивается и окидывает Харлоу угрюмым взглядом.

— Тебя тоже нужно нести, человек?

— Я в порядке, — говорит она, взваливая на плечи свою сумку и приспосабливая ее. — Я могу продолжать идти.

Я завидую кажущейся бесконечным запасам сил рыжеволосой девушки. Мне ненавистно, что я единственная, с который надо нянчиться.

Словно читая мои мысли, Аехако сжимает мое бедро и говорит так тихо, что его слышу только я:

— Скорее всего, она просто не хочет быть рядом с приятной личностью Хэйдена дольше, чем нужно.

Я подавляю желание рассмеяться.

Странное чириканье слышится совсем рядом, и я оглядываюсь вокруг, выискивая птиц.

«Обновление информации о погоде?» — произносит мой переводчик.

Я напрягаюсь. Это было не чириканьем птиц. Это был один из Маленьких зеленых человечков.

Больше чириканья отдается эхом в моем переводчике. «Бури стабилизировались. В самом скором времени найдем посадочную площадку для приземления».

«Ищите грузовой трюм. Если те, кто находятся в стазисе, все еще там, можем их вернуть».

«Приземлимся рядом с ним».

— Что случилось? — Аехако оглядывается на меня через свое плечо.

Мне требуется всего лишь миг, чтобы осознать, что я сжимаю его шею так сильно, что практически душу мужчину. Я расслабляю свою хватку, хотя чувство тревоги по-прежнему не отступает.

— Они возвращаются. Буря прошла, и они хотят приземлиться.