Как-как? Нормально! Держись бокал, иногда прикасаешься к нему губами, а при первой возможности избавляешься. А перед самим мероприятием кушаешь и съедаешь волшебную таблеточку, которая помогает минимизировать последствия, если выпить все-таки приходится. Но не рассказывать же это Волжанову?

– Серьезно, Ада?
– Волжанов придержал меня за подбородок, - Ты, действительно, опьянела?

Я промолчала, а кивнуть он мне сам не дал, продолжая удерживать лицо своей лапищей.

– Вот, черт!
– выругался он и насмешливо добавил:

– Зато теперь я знаю легкий безотказный способ совратить мою девочку и сделать ночи повеселее. А то до бренди, ты была, как неживая! Как ты клиентов с таким настроением обслуживаешь? Или это для меня особое отношение?
– нехорошо прищурился мужчина.

Неудобно было, но я замахнулась, чтобы влепить ему пощечину. Надоели его оскорбления о моем распутном образе жизни. Ведь должен был понять после совместной ночи, что стал первым.

– Не стоит, милая, - в голосе отчетливо звучало предупреждение. Волжанов поймал мою руку и поцеловал.
– Злишься, что за неустойку платить придется?

– Неустойку?
– прозвучало почти беззвучно. Ну, что опять за дебильные намеки?

– Только не говори, что восстанавливала девственность по собственному желанию?
– и тут до меня дошло, кем меня считает Волжанов. Сразу стали ясны все недоговорки. Боги, как низко я пала в глазах этого мужчины? Без разницы. Но вот оскорбление я терпеть была не намерена. Он все еще удерживал мою правую руку, пришлось замахнуться левой.

Поймал.

– Я тебя предупреждал, - нехорошо прошипел Волжанов, хватая меня за бедра и притягивая к себе. Мне в тот момент стало страшно. Он задрал платьишко и резко дернул трусики. На мгновение стало больно, когда ткань врезалась в кожу. Потом мужчина резко сунул в меня палец, а в тишине кухне раздался звук расстегиваемой молнии.

Было не так больно, как вчера. Неприятно очень. А может, я просто отрешилась. Меня с бешеной скоростью затягивало на глубину отчаяния, омывало разочарованием и досадой. Я не думала в тот момент, откуда взялись эти иррациональные чувства. Просто беззвучно всхлипывала и молилась, чтобы это как можно быстрее закончилось.

– Такая узкая, - выдохнул довольно и прикрыл глаза. А я наблюдала за его реакцией, сжимаясь от ужаса и боли. Все-таки стало больно, когда он сделал несколько движений пальцем взад-вперед.
– Слишком узкая, - и я уже закрыла глаза, чтобы не видеть удовлетворения на его лице. Неожиданно все прекратилось.

– Ада, посмотри на меня, - услышала безэмоциональный шепот. Он опять удерживал мое лицо в ладонях и, словно, пытался что-то на нем отыскать. Я послушно подняла веки и увидела растерянность на лице мужчины.

– Луна! Быть того не может, - обреченно простонал он.
– Скажи мне, что я не был у тебя первым?

Я лишь промолчала, смотря куда-то сквозь него. Меня тотчас стащили со стола и быстро уложили животом на него. Его не заботило, что моя грудь оказалась прямо в тарелке с нетронутым омлетом. Кажется, его ничего не заботило. А я так надеялась, что он прекратит. Зря. Волжанов лишь задрал мне платье, оголяя ягодицы, и с силой развел их в стороны.

Я не сопротивлялась, позволяя делать на со мной все, что ему захочется. Какой смысл? Он сильнее, он больше. Он злее. Причинять себе дополнительную боль? Сопротивление с таким могло закончится для меня лишь увечьями.

Он провел пальцем по анусу и потрясенно выдохнул:

– Не тронута.

А в следующий момент поднял меня, развернул и снова усадил на стол. Безвольная кукла! Молчаливая игрушка! Вот я кто.

– Твою мать!
– услышала глухой удар, посмотрела на мужчину, но лишь увидела огромную вмятину на дверце холодильника. Какой же силой он обладает? Я лишь вздрогнула от осознания того, что этому мужчине ничего не стоит сломать меня. Не в моральном плане, в физическом!

– Я ведь тебя только что чуть не изнасиловал, - покаялся он.

Он прижал меня к себе, погладил по волосам и чмокнул в макушку.

– Обними меня на шею, - я послушно сделала ровно то, что он просил. Слишком боялась вызвать негативную реакцию. Мужчина только что на примере кухонной техники наглядно продемонстрировал, что бывает с неугодными. А его явно раздражала моя девственность. Вот только почему, понять не могла. Ведь обычно мужчинам нравится завоевывать и покорять. Я знала многих, кто весьма достойно оценил бы подобный дар. А этот... Странный, в общем, мужчина!

Волжанов подхватил меня под ягодицы и опять куда-то понес. Недалеко. Рухнул в ближайшее кресло в гостиной.

– Знала бы ты, как это все усложняет, - я сидела лицом к нему на его коленях, но на мужчину старалась не смотреть.
– Моя маленькая, такая невинная.

Я позволяла все, стараясь лишний раз не шевелиться, а то и не дышать. Он снова гладил по волосам, спине, иногда целовал и постоянно что-то нашептывал. Смысл фраз до меня не долетал, лишь их обрывки. Из которых я сделала однозначный вывод: моя невинность помешала его планам. Понять бы еще каким?