Тина прочитала приказ об увольнении.

– В связи с сокращением штатов?

– Вот именно. С сокращением, – ухмыльнулся отец Филиппа. Ситуация его явно забавляла.

– Я могу поговорить со своим начальником? – поинтересовалась Лада спокойным тоном, давшимся ей с неимоверной трудностью.

– Можете. Лучше сразу расставить все точки над и, – директор комбината нажал кнопку селекторной связи. – Филипп, зайди на минутку ко мне.

Сердце Лады бешено колотилось. Тина усердно изучала приказ, словно расшифровывала криптограмму. Филипп стремительно вошёл в кабинет, замер, увидев подруг.

– Вот сынок, прежде чем подписать приказ об увольнении, дама пожелала услышать твоё объяснение.

Лада заметила на красивом лице Филиппа испуг и раздражение одновременно. Он выглядел так, будто его поймали с поличным за неприглядным делом. Она с горечью осознала: Филипп уже всё решил и сейчас лишь панически боится скандала. Бегающий взгляд, суетливые движения выдавали его с головой. Не поднимая глаз, он пробормотал:

– Извините, Ладислава Олеговна. Я как-то говорил: интересы семьи для меня превыше всего. Поэтому должен жениться на другой.

Директор покосился на секретаршу сына. Девушка сидела как струнка, выпрямив спину, на лице застыло напряжённое выражение.

– Что-то ещё? Надеюсь, вы удовлетворены?

Лада подписала заявление об увольнении, бросила взгляд на бывшего жениха, уловила на его смущённо-хмуром лице облегчение и капельку радости. Это разозлило её и придало сил.

– Надеюсь, вы сдержите обещание и выплатите компенсацию полностью, слову членов вашей семьи у меня больше нет доверия.

Тина выдохнула с облегчением, молодец, подруга сдержала эмоции. Она никогда не знала, как та поступит. Вспыльчивая Лада могла наговорить глупостей, совершить неразумный поступок, потом извинялась, раскаивалась, или наоборот упорствовала на своём. Уже в который раз она удивляла Тину, в серьёзных случаях менялась совершенно, откуда только бралась выдержка и хладнокровие у столь порывистого человека, как Ладислава.

– Не сомневайтесь, денежки получите сполна, – ухмыльнулся директор. – Не смею вас более задерживать.

На следующий день обе подруги стали безработными, но со значительной суммой на руках. При некоторой экономии они могли продержаться месяца три-четыре. Под сочувствующими, любопытствующими, а также откровенно злорадными взглядами бывших коллег они покинули административный корпус комбината.

– Ау, Лада. О чём задумалась? Хватит! Ты ведь не любовь оплакиваешь, ты не можешь простить себе, что обманулась и поверила. С кем не бывает? Встряхнись, подруга. Марш в ванную. Выпей чайку, забудь тоску.

– Ещё одна поговорка, и я тебя убью, – пригрозила Лада. – Ты обещала себя контролировать.

Тина вздохнула:

– Трудно удержаться. Они из меня как мусор сыплются. Это от нервозности. Ладка, поторапливайся, я столик заказала в интересном заведении, будем назло Филиппу веселиться. Пусть не думает, что ты паранджу надела и голову пеплом посыпаешь. Нечего эту сволочь печальным видом радовать.

Лада вытерла мокрое лицо краешком наволочки.

– А ты права, порыдала и хватит. Отпразднуем начало безработной свободной жизни. – Она поднялась и решительным шагом отправилась в душ.

***

Тина специально выбрала ресторан на окраине города, не хотелось рисковать и столкнуться со знакомыми или сослуживцами. Она не стала останавливать подругу и позволила той выпить целую бутылку шампанского. Пусть уж лучше голова на утро болит, чем продолжит казнить себя за Филиппа.

– Понимаешь, у меня ломка, настоящая ломка из-за него. Зла на себя не хватает. Привыкла ежедневно слышать: какая я особенная, умница и симпатяга. Привыкла к вниманию и подаркам, к развлечениям и насыщенным вечерам. А потом вдруг остаться одной и узнать, что не такая уж умница, что не подходишь ему, и тебя выбрасывают как ненужную вещь. – Лада, икнув, вытерла губы салфеткой. – Да пошёл он на фиг! – Протянула бокал Тине. – Минералки. И пошли танцевать.

– Вот. Другое дело. – Тина наполнила бокал водой. – Зажги, подруга. А я погляжу, ладно?

Тина не любила быстрые танцы, считала, что, обладая ростом выше среднего и пышными женственными формами, не может красиво двигаться под ритмичную музыку – предпочитала медленные вальсы и танго. Она даже не подозревала: насколько соблазнительным для мужчин выглядит её зрелое совершенное тело. Рядом с невысокой тоненькой Ладой она чувствовала себя громоздкой и большой, поэтому относилась к ней несколько покровительственно, почти по-матерински. Подруги различались не только внешне, но и по характеру. Тина обладала спокойным, уравновешенным характером, предпочитала хорошенько обдумать, прежде чем что-то предпринять, а эмоциональная Лада руководствовалась сердцем и лишь потом умом. При первом знакомстве большинство сразу признавали за Тиной житейскую мудрость и сильно удивлялись, обнаружив, что смешливая Лада не менее умна. Подруги идеально дополняли друг друга.

Тина рассеянно наблюдала за подругой, та как всегда самозабвенно двигалась под музыку. Лада любила и умела танцевать. Когда они учились в пятом классе, Лада уговорила её поступить в студию танцев при городском доме культуры, Тина посетила пару занятий, быстро поняла, что это не для неё, и ушла оттуда. Лада же осталась и посещала студию до окончания школы. Это стало единственным времяпровождением, не считая дома, когда подруги не находились вместе.

– Всё, я выдохлась, – Лада плюхнулась на стул. Юбка колокол парашютом опустилась на сиденье. С левого плеча соскочила лямка шелкового топа, обнажив слегка островатое плечо.