— Должно подействовать, — с беспокойством отозвался он. — Лазерный луч пройдет сквозь стекло наших иллюминаторов и переднее стекло истребителей. Если вам удастся попасть им прямо в лицо, нам повезло.

— Отлично, — кивнул я. — Приготовьтесь сбить их и сразу выйти на орбиту.

— Не выйдет, — возразил Рэндолл. — По первоначальному плану полета мы находимся еще в семнадцати минутах от места, где должны выйти на орбиту.

— Знаю. Но если мы выйдем из атмосферы в другом месте, мы просто не доберемся до Вапауса, а если не разделаемся с этой сворой, вообще никуда не попадем. Сейчас самое лучшее — остаться в живых, попасть хоть на какую-нибудь орбиту, а потом думать, как быть дальше. Всему свое время.

— Они приближаются, чтобы осмотреть повреждения, — сообщил Джордж.

Я взглянул на экран радара.

— По крайней мере двое.

Третий самолет, по-видимому, ведущий, остался позади, на почтительном расстоянии, отправив к нам двоих ведомых. Все самолеты были тускло-черными, с угловатыми, вытянутыми вперед крыльями. Передние стекла их кабин напоминали темные, массивные глаза насекомых.

— Джордж, что это за машины?

— Понятия не имею. Это что-то новенькое.

— Два истребителя приближаются…

Джордж прервал Меткафа:

— Они требуют, чтобы мы попытались выпустить шасси.

— При такой скорости?

— Мы еще не успели опробовать шасси. — Очевидно, Меткаф решил воспользоваться представившейся возможностью.

— Ладно, я покажу им, — пообещала Ева и задергала рукоятку выпуска шасси туда-сюда, не давая им раскрыться.

Я взглянул на экран.

— Одному из них придется осмотреть нас снизу. Сейчас один прямо над нами, а другой — внизу. Джордж, переключи радио на внутреннюю связь.

— …видимых повреждений, истребитель «Нова». Не вижу никаких повреждений.

Вздохнув, Джордж отозвался:

— По-видимому, неполадки с гидравлической системой.

— Вполне возможно, «Нова». Но мы не видим течи.

— Командир, пригнись! Если они увидят, что машину ведет женщина… — торопливо проговорил Меткаф.

— Ты прав, Рэнди. — Берман сползла в кресле и съежилась, стараясь, чтобы ее не увидели за стеклом, но в то же время не убрала рук с пульта. Наша форма тоже могла вызвать подозрение, но маскироваться было уже поздно.

— Командир, моя цель на месте, — сообщил Меткаф.

— А моя еще нет — он приближается снизу, и пока… — начал я.

— Теперь мой ушел чуть вперед.

Мы с Меткафом наблюдали, как наши мишени скользят вдоль обеих сторон «Боики».

— Снова приближается… теперь можно стрелять, — проговорил я.

— Ушел. Ну, ублюдок, давай, иди сюда!

— Так ты можешь стрелять? Моего как раз видно…

— Да, почти… еще немного… огонь!

Мы выстрелили одновременно. Из иллюминатора мне было видно, как тонкая рубиновая линия пронзает небо.

Луч ударил прямо в лицо пилоту сквозь мгновенно расплавившееся стекло шлема. Во взрыве боли пилот схватился за глаза, и самолет клюнул носом, падая в море.

— Гони! — крикнул я.

Двигатели взревели, и мы устремились в небо.

— Меткаф, тебе удалось…

— Да, я достал его.

Я взглянул на экран радара.

— Еще один на хвосте.

На экране заднего обзора две точки уменьшались, уходя вниз по спиралям. Сзади нас догонял самолет, похожий на злую черную муху.

Я включил радио.

— Говорит лидер прибрежного отряда. Преследую предателей на истребителе «Нова». Сандерс и Хэмптон сбиты «Новой». У предателя… — из динамика понесся шум и бессмысленные восклицания.

— Он включил шумовую завесу. Больше мы ничего не услышим, — сообщил Джордж.

— Мы слышали достаточно, — отозвался я.

— Командир Ларсон, — позвала капитан Берман, — мы не можем выйти к Вапаусу — мы вылетели за окно для выхода на орбиту.

— Знаю, знаю.

День разгорался. Мы летели навстречу восходящему солнцу. Я выключил инфракрасную камеру и перешел в режим нормального просмотра. Небо было ярко освещено, но море и земля внизу терялись в темноте. Мы постепенно поднимались и теперь могли увидеть изогнутый горизонт.

— Мы должны попытаться вылететь на орбиту — любую, на какую получится, — предложила Ева. — Ни одна из баз Лиги не в состоянии принять этот летающий гроб. А если мы повернем обратно к Земле, нас наверняка подстрелят. Топлива у нас хватит только дотянуть до орбиты. Нам остается либо лететь вверх, либо упасть в море.