Еще там присутствуют бабушка и дедушка Гаррета, которых до сегодняшнего дня я еще не встречала. Они очень чопорные. Познакомившись с ними, я понимаю, почему нам пришлось нарядиться на завтрак.

После еды все отправляются в гостиную, где под елкой лежит куча подарков. Их хватило бы на целую армию.

Пока все открывают их, Гаррет наклоняется надо мной и кладет руку мне на бедро.

— С Рождеством, Джейд. Кстати, ты выглядишь великолепно.

— Спасибо. — Мне кажется, что все взгляды устремлены на нас, но на самом деле все смотрят на Лили.

— Я соскучился по тебе, — тихо говорит он мне на ухо.

— Я же всю неделю была здесь с тобой, — также тихо отвечаю я.

— Я не это имел в виду. Я соскучился по нашей близости. И твое платье сводит меня с ума.

Он сжимает мое бедро, а я убираю его руку и удерживаю в своей.

— Пока у тебя не зажила рана, мы не можем ничем таким заниматься.

Он улыбается.

— Есть разные способы. У меня в спальне. В полночь.

— Когда через коридор от нас будет спать твой отец? — шепчу я.

Он снова садится.

— В полночь. И я отдам тебе твой подарок на Рождество.

— Джейд, ты следующая, — говорит мистер Кенсингтон.

Все смотрят, как Лили несет мне подарок.

Вручив его мне, она становится рядом и с явным нетерпением ждет, когда я открою его.

— Надеюсь, это кукла с очень длинными волосами. Тогда мы сможем причесывать наших куколок вместе.

Я слышу рядом смех Гаррета.

Потом снимаю крышку коробки и обнаруживаю внутри беговые кроссовки. Ярко-голубые с оранжевым. Очень легкие. Намного легче тех, что у меня есть.

Лили — разочарованная тем, что мне досталась не кукла — убегает обратно.

— Какие красивые. Никогда не видела такую модель.

— Их еще не выпустили в продажу, — говорит Гаррет. — У Кэтрин есть друг, который работает дизайнером в обувной фирме. Ты получила одну из первых пар. В них ты будешь бегать по-настоящему быстро, хотя мне и так тебя не догнать.

— Спасибо, — говорю я его родителям. — Не терпится опробовать их.

Кроссовки действительно фантастические. И это отличный подарок. Вне всяких сомнений, предложенный Гарретом.

Открываются все новые и новые подарки, и в итоге я получаю еще несколько — пару кашемировых свитеров, беговую толстовку с длинными рукавами и спортивные часы, которые замеряют время, скорость бега, расстояние и остальные параметры.

— Я же просила тебя ничего мне не дарить, — шепчу я Гаррету.

— Эти не от меня, — сообщает он, изображая невинность.

После большого рождественского ужина мы с Гарретом берем с собой Лили и уходим в кинозал смотреть детский фильм. Посреди фильма она вскакивает и убегает.

— Что на нее нашло? — спрашиваю я у Гаррета.

— У детей ее возраста низкая концентрация внимания. Наверное, она убежала играть со своим новым кукольным домиком.

Когда фильм заканчивается, она прибегает обратно, обнимает меня, а потом кладет мне на колени листок бумаги.

— Что она тебе дала? — спрашивает Гаррет, включив свет.

Я опускаю глаза. Это рисунок, на нем сама Лили и я — с волосами, заплетенными в две косы, и в красном платье, в котором я была утром. Я держу ее за руку, а над моей головой написано: «Старшая сестра Лили».

— Гаррет, это ты подговорил ее, да?

— Почему? Что там такое? — Он забирает рисунок и начинает смеяться. — Клянусь, я не имею к этому ни малейшего отношения. — Он отдает листок мне. — Но ты знаешь, что это значит.

— Не знаю. И что же?

— Что, когда я однажды сделаю тебе предложение, ты будешь обязана сказать «да». Лили хочет, чтобы ты стала ее старшей сестричкой, и, если ты разочаруешь ее, это разобьет ей сердце.

— Ну все, теперь я точно уверена, что ее подговорил ты.

— Извини, но я тут не при чем. Хотя, это хорошая идея — воздействовать на тебя через Лили.

30

В полночь я пробираюсь у Гаррету в спальню, молясь и надеясь, что все крепко спят. Хорошо хоть, что его комната в самом конце коридора — далеко от комнат его родителей и сестры.

— Поверить не могу, что ты подбил меня на такое, — говорю я, забираясь к нему под одеяло. Голубые огоньки освещают комнату мягким сиянием. — Нас стопроцентно застукают.

— Я не заставляю тебя. Можем просто лечь спать. Хочешь?