Похоже, что-то отразилось у меня на лице, поскольку он продолжил:

– Главное, будь собой. Смотри, слушай, но решения принимай сама. Решай, что важно для тебя и действуй так, как считаешь сама, что это правильно.

– Спасибо.

Это было во время завтрака. Покончив с ним, я с Артуром и его сестрами отправилась в школу.

Нам надо было пройти минут десять до автобусной остановки, сесть на автобус, который довезет почти до школы, а там через парк и мы у входа. Весь путь займет около получаса.

Дом Артура располагался на окраине города, поэтому сейчас мы шли по полю, которое и выведет нас на основную дорогу, а там пара минут до остановки.

“Как красиво”, - подумала я. “Такое очарование каждый день с утра поднимает настроение и держит его на высоком уровне. Хорошее начало дня.“

И было чему удивиться.

Огромное поле простиралось так далеко, как мог видеть глаз и казалось бескрайним, создавая ощущение, что то ли оно упирается в небо, то ли его подпирает. От цветов и трав, растущих здесь, воздух был наполнен чудесными ароматами.

“Аромат? Действительно, превосходен. Такие четкие и ясные ощущения”, - удивилась я. “Неужели, это одно из первых ощущений? Обострившееся обоняние?”

Но ее мысленные вопросы остались без ответа. Почему тот голос молчал поле ночи? Все это по-прежнему оставалось загадкой.

Мы продолжали идти по полю.

– Какая чудесная ...
– начала Юи.

– ... погода, - закончила Аи.

Я с его сестрами мало пересекалась. Но эта их привычка заканчивать фразы друг за другом завораживала. Одни, стараясь их понять, переключались с одной на другую и часто теряли из виду то, что надо было их воспринимать, как бы сказать, объемно, что ли, то есть не акцентироваться на каждой, а слушать то, что они говорят сразу и в целом. Когда на них смотришь с этой точки зрения, с ними можно болтать, о чем угодно, и не бояться, что у тебя разболится голова.

– И впрямь, - я была согласна с ними. Погода и впрямь стояла превосходная.

Шла вторая половина сентября, но, несмотря на это, солнце ярко светило и осенью даже не пахло, хотя, в целом, стало несколько прохладнее.

Выйдя на дорогу, мы добрались до остановки аккурат к приехавшему автобусу, на котором, собственно, и продолжили путь.

Ехали мы в молчании. Ни я, ни Артур, ни его сестры не спешили начинать разговор. Мне не о чем с ними было говорить потому, что важное было сказано за завтраком. Артуру, видимо, более было нечего добавить. Да и с предложение дружбы и подобных отношений он, похоже, не собирается спешить. То ли не знает чего ждать, то ли выжидает, когда я сама разберусь, и решу расставить все по местам. Пока трудно судить, что он думает обо всем этом. А сестры его то ли стесняются, то ли просто не хотят разговаривать.

Так мы в тишине, лишь прерываемой звуком мотора автобуса, добрались до парка у школы. По парку тоже шли молча, только я вновь ощутила более четкие запахи. Зелень еще не облетевшей листвы и пряность уже опавшей.

В середине парка сестры пошли в другую сторону, к школьному зданию, где занимались ученики с пятого по восьмой классы. Я с Артуром отправилась прямо к нашему корпусу.

И все же мне хотелось прояснить причины его помощи, о чем не утерпела и спросила.

– Артур, я бы хотела уточнить.

– Что же именно?!
– спросил он, остановившись.
– Не стоило бы тут разговаривать, в общем-то.

– Из-за Совета?

– Да. Не поймут или сделают не те выводы. Но раз начала, то спрашивай.

– Почему ты помог и что от меня ждешь?

– Хм, - задумался, видимо, пытаясь сформулировать все, что мог сказать.
– Помог потому, что трудно было наблюдать за твоими страданиями. А в плане того, жду ли я от тебя чего-нибудь? Надеюсь, остаться друзьями, хотя бы, но не врагами. Но все зависит от того, что тебе расскажет семья. Они лучше знают, кто ты и в чем твоя сила, а также в чем ее источник. Нужна ли тебе эта Охота или нет. Все зависит от тебя и твоих решений, и это я тебе уже говорил.

– Значит, хочешь, чтобы мы остались друзьями?!
– сомневаясь, спросила я.

– Да, - прямо и честно ответил Артур.
– Но, повторюсь, все зависит от тебя и твоих решений. Поэтому буду просто ждать твоего ответа, когда ты будешь готова его дать.

Этим он меня, честно говоря, удивил. Заявлять такое, в общем-то, незнакомой девчонке, ну пару раз до этого пересекались, не считать же это знакомством, да и к тому же потенциальному врагу. Либо он глуп, либо уверен в своих мыслях, хотя честность его и подкупает. По нему видно, что произносит он это от чистого сердца.

– Эм-м...
– на честность лучше, наверное, ответить честностью, все-таки он здорово помог, - обещаю, как только выясню достаточно, чтобы определиться, сразу сообщу тебе.

– Это обещание?
– серьезно спросил он.

– Обещание, - подтвердила я.

Дав эту клятву, я ощутила себя обязанной дать ему ответ, как только смогу. То ли дело во всей серьезности ситуации, то ли еще в чем. Но почему-то я прекрасно поняла, что в данном случае: слово есть слово, обещание есть обещание, клятва есть клятва, - и без веской причины лучше не нарушать ее. Может ли стоять за этим что-то большее? И как к этому отнесется тот странный голос?