Я поддал газу. Расстояние до незнакомца стало сокращаться намного быстрее. Звено последовало моему примеру.

— Подождите, я, кажется, где-то этот корабль уже видела, — странным голосом сообщила Джессика. — Билл, не спеши…

— Что вы имеете ввиду? — спросил я. — Ваш радар его опознал?

Я находился уже на расстоянии прицельной стрельбы. Мне показалось, что вокруг корабля облаком держится какая-то рябь. Рябь, сквозь которую и космос выглядел каким-то не таким. Я потер глаза. Кажется, сказывалась усталость. Уже мерещится что-то. Я так параноиком скоро стану.

— Не совсем, — медленно ответила Джессика. — Но я его точно где-то видела. Неизвестный корабль, опознайте себя!

По ее голосу я понял, что она чего-то опасается. Так говорят люди, когда приснившееся им в каком-то кошмаре неожиданно появляется наяву. Значит, не мне одному в последнее время что-то чудится? Вот это неожиданно!

— На всякий случай, притормозите и подождите меня.

— Вас понял, — рапортовал Туев и снизил скорость. Остальные последовали его примеру.

Спустя несколько мгновений я осознал, что сам того не желая не подчинился приказу. Я был настолько близко, что мог разглядеть детально корабль. Если не учитывать рябь вокруг него, то его очертания я видел очень четко. Мне сразу бросились в глаза многочисленные вмятины и прожоги на корпусе. Да, он побывал в серьезном сражении!

— Билл, ты куда? — с испугом спросила Сьюзен.

— Сам не знаю, — словно зачарованный ответил я, не понимая, что делаю.

Я залетел сбоку и стал высматривать кабину пилота. И тут меня словно резануло, не до конца ясная догадка о том, что что-то здесь было не так, и вместе с ней появившееся желание быть подальше от корабля. Я машинально потянулся к рычагу управления тяги на тормозных двигателях. Кабина пилота была разбита и полностью выжжена. Никто не мог управлять этим кораблем.

— Не может быть… — прошептала Джессика в ухе.

— Что не мо…

— Билл, немедленно остановись!

— А в чем…

— ОСТАНОВИСЬ НЕМЕДЛЕННО!!! ЭТО ПРИКАЗ!!! — в голосе Джессики было столько ужаса, что я интуитивно поверил ей и дернул рычаг, создавая обратную тягу.

Но было уже поздно. Не полыхнув ни одним соплом поворотных двигателей, корабль развернулся ко мне передом, продолжая лететь по инерции. Рябь вокруг него преобразилась. Очертания ее напоминали сферу, по поверхности которой забегали тысячи электрических разрядов. Сфера запустила в мою сторону какую-то черную сетку. Когда эта сетка достигла моего истребителя, все приборы мгновенно взбесились. Я лихорадочно пытался найти выход, щелкая тумблерами, двигая рычаги и дергая штурвал. Компьютер мне тоже ничего толкового не отвечал. А вот сканер работал необычайно четко. И он опознал класс корабля. Это был средний фрегат, адаптированный для дальних перелетов. Я поднял глаза. Сквозь купол я по-прежнему видел нежизнеспособный истребитель, скрытый под здоровенной электрической сферой.

А дальше произошло то, чего я никак не ожидал. За спиной у незнакомца открылся огромный портал в гиперпространство. На его фоне, корабль преобразился, увеличившись во много раз. Это действительно был средний фрегат. Но только он был какой-то черный. Чересчур черный.

— Да это же "Последний странник"… — обомлевшим голосом сказал в ухе Тартуров.

— БИЛЛ, НЕМЕДЛЕННО ВОЗВРАЩАЙСЯ!!! — ревела в ухе Джессика.

Но ничего уже не имело смысла. "Последний странник" развернулся и влетел в портал. А меня затянуло по инерции.

— БИ-И-И-И-И-Л-Л-Л!!! — это было последнее, что я услышал. И портал закрылся за мной.

* * *

"Ментальные блоки — эта такая система безопасности, которой в идеале должен владеть каждый. На данный момент этот вопрос относится к категории "Возможно, в будущем". Ими обычно защищается разум от внешнего проникновения или усиливается сопротивляемость этому проникновению, закрываются от внешнего воздействия наиболее уязвимые доли сознания, его эмоционально слабые точки и даже зоны страха. Но, как всегда это бывает, и ментальным блокам человек нашел негуманное применение. Под ними научились прятать еще и воспоминания, надежно защищая от доступа даже их владельца. По большому счету, можно снять блок быстро, качественно и безопасно для человека. И воспоминания к нему вернутся очень скоро. Но это только в том случае, если снимаешь один-два блока. А вам их сотнями в головы напихали. Создается впечатление, что у вас в мозгах ковыряются с самого детства. Я, конечно, могу снять практически все блоки за один раз, но вы рискуете сойти с ума. Ведь на протяжении жизни ваш мозг воспринимая новую информацию, сам определяет степень ее важности и одну оставляет на поверхности, другую — прячет в где-то глубинах. Причем этот процесс идет постоянно. Сегодня ты помнишь одно, завтра ты это уже не помнишь, потом опять вспоминаешь, потом снова забываешь. В случае если я сниму все блоки одновременно, вы рискуете быть перегруженными информационным потоком, который не фильтровался мозгом ранее. Ибо столько воспоминаний сразу, нужных и ненужных (хотя раз уж их заблокировали, то ненужных там явно нет) мозг расценит, как новые и поначалу будет помнить все, причем вам будет казаться, что все это произошло в течение пары мгновений. А поверьте мне на слово: запихнуть события общей протяжностью в месяцы, а то и годы, в пару секунд — такое далеко не всякий разум выдержит. Поэтому я буду снимать их по несколько штук с определенной периодичностью…"

Где-то так Алекс объяснял тогда, когда, наконец, рассказал то немногое, что ему уже известно о нас. Самые первые блоки он и его спутницы снимали еще на LV-426. Но, то ли ввиду того, что на той колонии дел и так было много, да еще и рухнул тот злополучный корабль, то ли потому, что они, судя по всему, проверяли, насколько успешно пройдет это действо, основную часть уже отсутствующих на данный момент блоков Алекс снимал во время перелетов. И еще что-то перед своим отлетом. Ну что же, может ему… им виднее, когда и сколько… Однако мне не очень нравились спонтанные всплески воспоминаний, причем часто состоящих из частей, практически не связанных между собой. Они обычно заставали меня и других моих товарищей по несчастью при разных, не всегда подходящих, обстоятельствах. И вот сейчас был один из этих моментов.

Я сидел на ковре и крутил в руках какой-то игрушечный транспорт. Судя по тому, с какой высоты я на это смотрел, мне было не более четырех лет. Ну, может, четырех с половиной. Рядом со мной находилось еще несколько детей, но я не обращал на них внимания — я пытался разобрать автобус. Даже не знаю, каким образом, но я видел, что у меня за спиной стоят трое взрослых и изучают меня. Видел я это не глазами. Еще я знал, что общались они без губ. Но старался не обращать на это внимания. Я откуда-то знал, что ничего хорошего мне это не сулит. Мне хотелось провалиться сквозь пол или чтобы внезапно появились родители и забрали меня. Но только сейчас уже не детским умом я понимал, что это лишь отсрочило бы неизбежное.