Билл осмотрелся и решил, что ему пора бы уже куда-то двигаться. Скоро выйдет лимит времени, а еще ни его команда, ни команда противника не добились своего. Он вытянул руку и пошевелил кустом, находившимся прямо под окном, высматривая направление предположительного обстрела. Ничего не шевельнулось. Это, правда, не означало, что там никого нет. Но ждать было больше невмоготу. Билл вскочил, не отрывая взгляда от лучшей точки для маскировки поблизости, схватился рукой за раму и перемахнул через подоконник. Оказавшись в комнате, он быстро подскочил к двери и аккуратно выглянул в нее. Коридор был пуст и темен. Билл спрятался за клайзер в ожидании, что за ним кто-то последует. Но никого не было. Билл вновь подошел к двери, тихо приоткрыл ее и прикрыл за собой. Камуфляж на нем позволял оставаться практически невидимым в темноте, если не шевелиться или двигаться достаточно медленно. Проблема была в том, что все носили такой же. Он медленно двинулся в сторону лестницы, пытаясь угадать в темноте силуэты людей и незаметные движения. Но никого не было видно. На ходу Билл пытался сообразить свои возможные ошибки, которые он мог уже совершить, их последствия, а также свое нынешнее положение и положение вещей для его команды. И еще у него почему-то появилось ощущение, что он только что обошел несколько человек, непонятно как оставшись для них незамеченными. Но оглянувшись назад, он не увидел никого. А Билл привык доверять своим глазам.

Ситуация, разыгрываемая в данном случае, давала ряд преимуществ и недостатков каждому игроку. Основной целью была отработка действий в случае терроризма в школе, а также анализ допущенных ошибок с целью дальнейшего их предупреждения. Легенда гласила: отряд террористов захватил два десятка школьников, которые находились на внешкольных занятиях вечером и/или в кружках различной развивающей направленности. Захвачены они были с целью вывоза для использования в незаконных биологических экспериментах. Но об этих планах вовремя узнали местные власти. Грузовик для перевозки детей был найден и обезврежен, а теперь группой захвата проводилась попытка освобождения заложников. Время было ограничено из-за того, что террористы предвидели нечто подобное и подготовили второй грузовик, двигавшийся медленнее, но скрытно, и который власти нейтрализовать не сумели.

Еще в игровой ситуации были некоторые ограничения и свободы, а также произвольные переменные. Дети были важны всем, но террористы могли ими пользоваться как щитом, если посчитают нужным, и имели право казнить в качестве устрашения. В то же время, группа захвата могла произвести попытку захвата второго грузовика, если они не укладывались по времени и вывести его из строя, а террористам нельзя его ремонтировать до полного уничтожения группы захвата и еще один вызывать тоже нельзя. Но они могли воспользоваться другими машинами, в случае если второй грузовик будет нейтрализован или уничтожен, а группа захвата не имела права полностью нейтрализовать более трети машин, по техническим причинам. Машины находились на стоянке, которая изначально принадлежала штурмующим. Также потеря более трех детей для террористов означала необходимость захвата одного противника живым, чтобы минимальное количество людей для эксперимента было 17. А у группы захвата, несмотря на большой штраф по игровым очкам за потерю каждого школьника, не было лимита на количество их смертей, вплоть до смерти всех, но в этом случае оставшихся террористов надо было брать живыми, а они в свою очередь всё теряли и бились на смерть или захватывали необходимое количество людей из числа штурмующих. Преимущество для группы захвата — ввиду погодных условий и оперативности действий позволено подойти незамеченными, но не входить. А для террористов — свой человек в местных властях организовал подслушивание переговоров между противниками, но трое, присоединившихся к группе захвата в последний момент, "уха" не имели. Самые серьезные произвольные переменные — это продажный и подставной, самые свободные игроки и единственные изначально осведомленные о некоторых преимуществах. Продажный из числа группы захвата, организовавший вывоз детей через таможню и обеспечивший "уши", он же информатор для террористов и неизвестен "своим". Подставной из числа террористов, внедрившийся агент под прикрытием и организовавший незаметный подход, информатор для штурмующих и также неизвестен "своим". Продажный знает у кого нет прослушки, но не знает подставного, а подставной знает продажного, но не знает у кого "уха" нет, а также они оба могут играть на свое усмотрение и в своих личных интересах. Оба имеют право выбора между денежной наградой и совестью и сами выбирают, о чем и кому сообщать. Террористов было много, штурмующих недостаточно, к тому же часть гражданских со специальной подготовкой (иными словами, поровну). Итого 36 на 36. Вот собственно и все условия и ограничения для данной игровой инсценировки.

Когда Билл спросил у Алекса: "А почему используется не обычная ситуация с заложниками ради выкупа?", тот ответил: "Разное время диктует разные правила. Сейчас в заложники не только ради денег берут. Игровые ситуации используются из расчета возможных и имеющих прецедент. При условии, что в колониях живут подготовленные люди, регулярно участвующие в учениях, то очень часто они привлекаются к подобным вещам. К тому же, не в контр-страйк играем"… Что такое контр-страйк Алекс объяснять отказался.

Билл, как он потом узнал, был одним из трех, не имеющих "уха".

За дверью в кабинете директора послышался тихий скрип. Билл одной рукой нащупал возле себя ручку двери, тихо открыл, вошел и прикрыл ее, оставив маленькую щель для обзора. В темноте показался темный силуэт. Человек медленно двигался по коридору. Билл не сообразил, что камуфляж должен был скрыть от его глаз столь плавные и медленные движения неизвестного. Темный силуэт приблизился, и неожиданно спросил:

— Билл, это ты?

Голос принадлежал Жанне Ингле, которая тоже была в группе захвата. Билл высунул руку в коридор и поманил ее пальцем. Она зашла и прикрыла дверь.

— А как ты узнала, что это я тут?

— Я не знаю. Я тебя… увидела. А как ты узнал, что я иду?

— Двигалась ты достаточно быстро…

— Чушь, я только что обошла четверых, сидящих в засаде. Чуть не по их головам прошла, а они меня не заметили.

— Обошла? Где?

— Да, из кабинета выходила, а они дверь стерегут. Я медленно…

— Подожди, ты хочешь сказать, что, выходя оттуда, открыла дверь, а они не заметили? Они либо слепые, либо сейчас сюда придут.

— Не придут, — сообщила темная комната.

От неожиданности Билл и Жанна шарахнулись и последняя сильно ударилась локтем о стену. Это была Джессика, в игре она была подставным. Билл это знал, но реакции Жанны он явно не ожидал. Девушка вскинула винтовку, но не успела опомниться, как оружие выбили из рук, и она оказалась практически в лежачем состоянии. Джессика, предварительно подхватив и не позволив с грохотом упасть, аккуратно положила ее на пол. У горла лежавшей Билл заметил нож. Тупой, разумеется.

— Спокойно, девочка. Сегодня я играю за хороших парней. А ты уже решила?

— Не поняла?

— Я знаю, что ты играешь продажного, поэтому спрашиваю один раз.

— Я тоже… за хороших играю.

Билл был ошеломлен. Вот так вот быстро его могли бы вырубить они обе, если бы выбрали другую сторону. Ну, или затеять драку между собой, которую, скорее всего, выиграла бы более опытная Джессика. Он начал понимать, почему в игре столько правил. В жизни всякое бывает, и игра пыталась предугадать побольше случайных вариантов развития событий, как хороших, так и не очень.