Шрифт:
– Спасибо, - поблагодарил он скрипучим голосом,- Но разве вам не жалко? Как я понимаю, это же подарок?
– Жалко, - кивнула Даша, - но ведь вам нужнее, а Марии Владимировне я объясню…
Она осеклась и внимательно посмотрела в насмешливые глаза:
– А откуда вы знаете, что это – подарок?
– Просто угадал, - он поднялся, вынуждая свою спутницу встать, - Хотите, мы проводим вас, вы же собирались прогуляться по парку.
– Вообще-то я пропустила остановку… - Даша задумчиво посмотрела на темнеющие неподалеку деревья, у нее действительно, когда она выходила из троллейбуса, мелькнула такая мысль. Мелькнула и пропала. А сейчас, после предложения старика, ей вновь захотелось пройтись между темных стволов, ощутить, как хрустит под ногами смерзшаяся трава. Что-то мягкое коснулось её носа, она подняла голову вверх. Природа решила тоже сделать новогодний подарок: ветер стих, а из темноты неба сыпались крупные снежные хлопья. Даша нерешительно взглянула на стариков, затем, вспомнив, что дома все равно никого нет, и даже елку она не наряжала, весело тряхнула головой:
– А пойдемте…
Они неспешно двинулись вглубь парка. Снег моментально преобразил все вокруг, делая из зловещей холодной темноты Новогоднюю сказку. Теперь небо уже не казалось черным, скорее, каким-то сиреневато-серым с желтыми отблесками электрических фонарей, освещавших город.
Они неспешно подошли к каким-то полуразрушенным колоннам, Даша вспомнила, что здесь очень давно была дача знатного вельможи, ее вроде бы собирались реставрировать, но вот так и не собрались. Читай книги на Книгочей.нет. Подписывайся на страничку в VK. Старики остановились, словно переводя дух. Девушка машинально взглянула на часы. В театре антракт, готовятся ко второму действию.
– Вы чем-то расстроены? – теперь спрашивала старушка. Она мягко положила руку на куртку девушки, - У вас ведь случилось что-то серьёзное, верно?
– Случилось, - вздохнула Даша, почему-то не осмеливаясь лгать, - Я больше не могу танцевать.
– Отчего? – старики остановились, было видно, что они согрелись: бледные до того щеки порозовели, руки не тряслись мелкой дрожью. Они все еще сжимали шарф, кутаясь в него, как в плед.
– Доктора сказали, - девушка отвернулась и поморгала, смахивая злые слезы.
– И вы не стали пробовать?
– Почему? Пробовала, и не раз. Не могу. Не выдерживаю.
– Покажите! – вдруг потребовала старушка.
– Что? – изумилась Даша.
– Уважьте двух стариков, мы же не взыскательная публика… станцуйте нам!
– Здесь? – девушка растерянно оглянулась. В принципе, снег только начался, и дорожка ровная. Снежинки падали, кружились вокруг, и ей вдруг захотелось кружиться вместе с ними. Она раскинула руки, подставляя лицо снегу, затем привычно взмахнула ими, становясь в позицию…
Она не поняла, откуда взялась музыка, переливчатая, хрустальная, звенящая, как игрушки на новогодней елке. В мелодию вплелся голос, проникновенное сопрано, заставлявшее сердце трепетать. Не выдержав, Даша сделала несколько неуверенных шагов, затем встала на полупальцы…
Игорь долго бродил по парку, засунув руки в карманы, - перчаток у него не было, как, впрочем, и шапки, но если на голову можно было накинуть капюшон, то руки, конечно же, замерзли. Ледяной ветер заставлял опустить взгляд и смотреть под ноги, обутые в прочные и теплые желтые фирменные ботинки. Он бродил и бродил по дорожкам, сначала просто идя куда глаза глядят, затем, когда окончательно стемнело, кружа в поисках тропинки.
Мелькнула мысль, что в театре наверняка второе действие, а в буфете достаточно неплохой коньяк. Мелькнула и пропала: пора завязывать с этой театральщиной. Об Ирине он давно не думал.
Ветер вдруг стих, из темного неба повалил снег. Крупные мягкие хлопья, кружась, падали на землю в такт незнакомой хрустальной музыке. Музыке? Игорь встрепенулся и, движимый любопытством, пошел навстречу звукам, в которые теперь вплетались незнакомые слова песни. Ощущая себя принцем из сказки, он, стараясь не шуметь, пробрался сквозь невысокие кусты и увидел её. Сердце вдруг дернулось вверх-вниз и замерло, чтобы потом радостно забиться: Даша, Дарья Пилецкая танцевала одна на заснеженной тропинке. Он сразу узнал ее характерные движения рук, ту пластику, с которой она танцевала, вот она разбежалась и прыгнула, отрываясь от земли, словно птица, затем приземлилась и замерла, удивленно смотря по сторонам. Затем, заметив мужскую фигуру в кустах, испугано попятилась.
– Простите, бога ради, я просто, - Игорь сделал шаг, выходя на более светлую поляну.
– Это вы? – испуг на лице балерины сменился удивлением, - Вы всегда сидите на первом ряду на премьерах!
– Вы помните меня? – настала его очередь удивляться. Она кивнула и посмотрела по сторонам:
– Вы не видели здесь двух стариков? – она нахмурилась и подошла к невысокому кусту можжевельника, на который был намотан её шарф.
– Здесь никого не было, - Игорь подошел к ней.
– Неужели ушли? – огорчилась девушка, - И шарф забыли…
Мужчина смотрел на ее слегка растерянное лицо, огромные глаза, чуть вздернутый нос, прядку темных волос, выбившуюся из-под шапки. Хотелось заправить ее, но он не посмел:
– А в театре мне сказали, что вы больше не танцуете.
– Не танцую… - кивнула она.
– Почему?
– Травма, при нагрузках колено… - она осеклась, нахмурилась и пару раз тряхнула правой ногой, - Странно… не болит… раньше всегда болело…
Девушка с какой-то грустью начала наматывать шарф на шею. Шерсть пахла вереском и чайной розой. В этом шарфе она казалась особенно хрупкой.