Она перевернулась и тут же почувствовала боль во всем теле. Елене хотелось смыть с себя вчерашний день, хотелось смыть с себя вчерашнюю жизнь, вчерашнюю грязь. В душе девушка оттирала кожу жесткой мочалкой так, что та краснела. Царапины были по всему телу, но вскоре они заживут. Елена вновь заразилась… Прости, Кэтти! Но что оставалось делать? Так хочется быть такой же благородной как и ты, спасти чью-нибудь душу… Его, свою… Елена не хотела плакать, не хотела предаваться депрессии. Она на воле. Хотя, какая это воля? Просто расширились границы клетки. Ну и пусть… Однажды эти границы она перешагнет, ведь все рано или поздно заканчивается.

Елена переоделась в чистую одежду и вышла из комнаты. Дом Деймона не изменился… Все здесь было по-прежнему: чистота, спокойствие, тишина. И только в душе владельца собственности была рьяность необузданных чувств. Девушка села на диван в гостиной, вспоминая как в первый раз отдалась Деймону… Воспоминание приятное… В девушке стало зарождаться чувство ненависти к самой себе: на протяжении многих лет жизнь была никчемной, потом произошло обращение, которое повлекло безумство, смерть Кэтрин, теперь вот и Деймон… Елена просто обязана его спасти, чтобы искупить хотя бы какую-нибудь малую часть своих грехов.

Гилберт услышала шаги и обратила взор на вошедшего Сальваторе. Она не могла прочесть взгляд этого мужчины, не могла понять его чувств… Только одна мысль была ясной: Елена не может бросить его. Она привязана к этому человеку… Потому что только он у нее остался. И пусть он жестокий и беспощадный! Это ведь… это ведь не душа его такая. Таким он сделался в результате этих гребаных экспериментов!

Деймон подошел к девушке и сел рядом. Он оглядел ее раны внимательно. Неужели за одну ночь (которую они, кстати, провели в разных комнатах) он пришел к каким-то выводам? И если раньше Елена хотела узнать мотивации Кэролайн, ее связь с Деймоном, то сейчас было на это все плевать. Елену волновало лишь его внутреннее душевное состояние, его жизнь. Была боль от вчерашнего дня, но не было обиды. С ним все равно спокойно.

Гилберт села поудобнее, развернувшись к мужчине и подсев к нему как можно ближе.

– Тебе нельзя быть рядом со мной, - тихо произнес он, глядя в пол. – Иначе я уничтожу тебя.

Это был Деймон. Это был ее Деймон. Елена выдохнула. Может, этот день все-таки будет спокойным до самого конца?

– Тогда прогони.

Он усмехнулся и не нашелся, что сказать. Его мучили угрызения совести. Брюнетка понимала, что это ненадолго. Но… пусть эти мгновения длятся дольше…

Елена подсела ближе и, прижавшись к Деймону, обняла его, положив ему голову на плечо. Мужчина крепко сжал руку девушки. Сейчас он запер зверя. И когда эта сука вырвется наружу – гнев будет сильнее обычного.

– Расскажи мне… Говори со мной, пожалуйста.

Нежность заполонила всю эту комнату. Это единение было интимней, чем секс, приятнее, чем экстаз, получаемый от убийств или принятия наркотиков. Это было необыкновенно.

– Черные сгустки на фоне красного мира… Я не вижу жертву, даже если она слишком близко ко мне. Иногда я вижу кровеносную систему. Я поддаюсь рефлексам… У тебя такого не было. А мне нравится убивать, разрывать.

– Ты питался Кэролайн? – Елена внимательно посмотрела на него. – Какие были у вас отношения?

– Я не спал с ней, если ты об этом… Она контролировала меня. Я питался ею… Она позволяла. Раны заживают долго, но она говорила, что так необходимо.

– Необходимо, стой…

– Кэролайн ставит еще один эксперимент и сама принимает в нем участие.

Девушка окончательно выпрямилась, хоть руку и не убрала. Ей не хотелось разрывать это пожатие. Когда-то Елена восхищалась эстетикой смерти, а сейчас презирала это, сейчас ей не нравилось даже само слово.

Кэролайн! Она безумна! Ей самой неплохо полечиться бы в психбольнице. Она фанатична, она… Елена возненавидела Форбс. Ненависть – это тот наркотик, который растекается по всей душе, поглощает без остатка, лишает разума. Ненависть – самое прекрасное чувство. Оно… оно дает стимул и силу.

– Что на этот раз?

– Я не знаю, Елена. Она не говорила ни слова. Единственное, что я знаю так это то, что Кэролайн намерена завершить проект. Но для его завершения нужно еще одно испытание.

– И ты – подопытный кролик, - с горечью промолвила Елена, опустив взгляд. – Я разговаривала с отцом, Деймон. Он сказал, что проект «Красная Луна» безупречен, что нет вакцины и, что вирус используется для создания мощной армии, чьи солдаты будут совершать убийства, начиная с детей и заканчивая стариками. В них нет страха, нет жалости… Это… «машины для убийств».

Елена поймала взгляд Сальваторе и тут же осеклась. Она хотела извиниться, но Деймон положил руку на ее лицо и, притянув, коснулся ее губ своими.

Время остановилась. Елена моментально ответила. Приблизившись к нему, девушка обняла мужчину. Это были самые драгоценные секунды в ее жизни. Самые ценные моменты. Великолепное чувство нежности и трепета растекалось по всему ее существу.

Но забытье длилось недолго. Девушка резко отстранилась и поднялась.

– Я не допущу твоей гибели. Нам не суждено остановить эту суку, но ты не будешь больше ее подопытной крысой.