– Что еще за «к чему»? – Линетта надулась: ну что он, такой дурак, что простых вещей не понимает? Должен был сообразить уже, ясно же, что ей самой духу не хватит признаться вслух!

Что ж, играть в недосказанности Линетта любила очень, Гленн давно привык и принял такие условия их отношений. Как и все другие. Но терпение явно заканчивалось. Друид решительно шагнул вперед, надвинувшись на девушку и заставляя отступить, положил ладонь на щеку – совсем не нежно, как Линетте хотелось бы. Недвусмысленно пытался объяснить, что именно его не устраивает:

– Вот видишь, – объяснил он, отстраняясь. – Как всегда, шарахаешься.

– Но ты же прекрасно знаешь почему! – задетая в малообъяснимой жреческой гордости, Линетта зарделась и попыталась атаковать Гленна в ответ. Не раз уже подходило к таким разговорам. – Храмовница велела мне беречь себя. Ну, Гленн, – позвала невинно, почти с детской наивностью. – Просто подожди еще немного. Я обращусь к Первой среди жриц, спрошу. И когда пройдет мой первый Нэлейм, мы сможем наконец быть вместе.

Гленн озлобился страшно, но смолчал – не говорить же ей, что ни одному по-настоящему любящему мужчине не хочется быть вторым.

– Если только моя мать не велит тебе потом еще что-нибудь, – буркнул он вместо этого.

– Но твоя мать…

– Моя мать, в отличие от меня, не любит тебя ни капли, – непреложно заключил жрец. – Впрочем, ты столь же жестока, как она.

Не дав девушке опомниться, друид покинул маленькую комнатушку жрицы. Та вслед не кинулась – да сколько можно! Любовь – это одно, но ведь клятвы – клятвы совсем другое! Клятвы Нелле Сирин, а значит, через нее – Той-Что-Дает-Жизнь. Да и Мать с ними, с клятвами, приуныла жрица. Нелла подобрала ее, Линетту, с улицы, Нелла взрастила ее, как родную, и наверняка испытывает какую-то привязанность. А даже если и нет – нельзя предавать доверия человека, от которого ты видел только добро.

Эти мужчины и правда смыслят так немного, посетовала Линетта в душе и начала собираться к принцессе. Стоит проведать госпожу и… подругу.

Виллина и Линетта стояли у окна покоя принцессы и о чем-то болтали. Рядышком спала крохотная Инна. Внизу, во внутреннем дворе, суетились слуги, куда-то сновала охрана, раздавал указания управляющий, иногда выходивший за чем-то. Кажется, через пару недель должны привезти гостью королевы, сообщила Виллина. Да, это так, подтвердила жрица, Гленн выехал вот-вот.

– Успела с ним попрощаться? – прямо спросила принцесса.

Девушка залилась краской.

– Д-да, конечно, – отвела глаза.

– Да ладно тебе, все же видно, – ободряюще улыбнулась молодая женщина. – Он очень к тебе привя…

Что-то сильно, с треском заскреблось в глубине стен, и женщины обернулись. Напряженно вслушиваясь, ждали. Пока было тихо.

– Что это за звук? – нахмурившись, осторожно спросила Виллина.

– Не знаю, госпожа, – так же отозвалась жрица. – Может, в соседней комнате что-то чинят?

– Может, – медленно и недоверчиво согласилась Виллина.

Она едва отвернулась, как заскреблось опять. Женщины вздрогнули и синхронно уставились на стену так, будто из нее вот-вот должно было вылезти какое-нибудь немыслимое чудовище. Но сколь бы они ни ждали, больше ничего не происходило: чудища не появлялись, и ничто нигде не скреблось. Должно быть, и впрямь ремонт.

Через несколько часов братья Гленн и Тирант выехали из Кольдерта. Гвендиор между тем испросила аудиенции короля и рассказала о предпринятой поездке. Нирох выглядел озадаченным:

– Какая неожиданная головная боль.

Теперь и Гвен приобрела озадаченный вид:

– С какой стати девчонка Хорнтеллов – твоя головная боль?

И впрямь, с какой, мысленно подбодрила себя женщина: их-то сын, Тройд, уже женат. Не пойми на ком, конечно, но ее не спрашивали.

– Берад мне тут письмецо прислал, говорит, они с Шиадой к Хорнтеллам сватов заслали. Вроде как пора женить твоего племянника.

В другой ситуации Гвен, может, и прислушалась бы к словам мужа, но одно упоминание о Шиаде начисто выбивало из головы трезвость рассудка.

– Да какое тебе до этого дело! – взвилась женщина. – Я всегда считала, король должен в первую очередь учитывать выгоду государства, а не личные привязанности!

Нирох даже немного обомлел – давненько Гвен не повышала на него голос. Гвендиор, воспользовавшись замешательством супруга, немедленно привела аргумент:

– Скажешь, ты учитывал какие-то предпочтения Тройда, когда женил его на незнакомке? К тому же… – А вот о религии Виллины лучше промолчать. – Для тебя был важен только союз! Так чем отличается эта ситуация от той?