Когда автобус, обдав нас черным солярочным выхлопом, укатил мимо ряда пальм по подъездной дороге вдаль, к въездному шлагбауму отеля, на асфальте площадки внутреннего двора остались стоять подружки, я и темноволосая девушка с туго зачесанными назад волосами. Та самая, которую я перед вылетом еще заприметил. Рядом сопровождающая ее маман в коляску малыша укладывала.

Когда я коляску помогал достать, кстати, темненькая мне благодарно кивнула. Была еще парочка - в отель уже ломанулись. Мужик, лет сорок пяти, плотный и с проседью в волосах и хабального вида толстая тетка, выглядящая старше спутника - не поймешь, мама или жена.

В холле нас встретили два молодых дружелюбных араба, раздавшие нам регистрационные карточки, уже отельные. Опять только с арабскими и французскими подписями. Быстро заполнил свою и вновь сел писать за подружек.

– Извините, не поможете?
– под сердитым взглядом Вики, которой сейчас карточку заполняю, подсаживается ко мне темненькая мамочка.
– Пожалуйста, я совсем ничего не понимаю, - хлопнула она пару раз ресницами.

– Да я тоже, если честно, - улыбаюсь я и, увидев мелькнувшее разочарование в глазах, тут же успокаиваю, - конечно, помогу, здесь все просто. Если ошибки будут, ничего страшного, все равно никто это не читает. Вот здесь имя, здесь фамилия, здесь дата прибытия, дата вылета.

Пока темненькая заполняет свою карточку, я быстро расчирикал на всех трех - себе, Вике, Марине. Подружки идут к стойке рецепшена, а я остаюсь, помогая темненькой.

"Ivanova Ekaterina" - разбираю ее имя написанное.

– А это что?
– спрашивает меня Иванова Екатерина.

– Профессия. Пишите менеджер, не парьтесь. Менагер, да, вот так. Здесь "откуда вы", пишите: Москва.

– Но я из Фрязино, - поднимает она на меня такой взгляд, что мне тут же поцеловать ее захотелось, так эта непосредственность умилила.

У стойки между тем градус беседы повышается, подружки гомонят, тетка возмущается. Я даже знаю почему - наверняка заселять не хотят.

– Сереж, представляешь, номеров совсем нет!
– возмущенно смотрит на меня Вика, облокотившаяся на стойку - говорят, только днем будут!

– Хелоу, май френд!
– киваю я девушке, типа понял и, улыбаясь, сую одному из арабов за стойкой паспорт. В паспорте двадцатка сложенная.

– Сорри, месье, - возвращает мне паспорт араб, подталкивая обратно купюру, - но намберс. Афте твелв оклок, - раздельно произносит он и для наглядности показывает на часы.

– Хей, май френд! Ай вонт ту слип ин зе бед нау!
– я складываю ладони и подкладываю их под ухо, наклоняя голову.
– Май фрэнд, хау мач?
– тихо спрашиваю его и тру пальцы в характерном жесте.

– Ноу, ноу, - поднимает он руки ладонями ко мне, - сорри, мсье, ноу намберс!

Киваю ему и не настаиваю - зато двадцатка целая осталась. Вообще не люблю арабов, но этот нормальным кажется, смотрит открыто и без затаенной озлобленности, как многие из них. Хотя может тут все такие - я же сужу по тому, что в Египте видел.

– Говорит нет номеров, бабки не берет, - это я подружкам. То же самое объясняю подошедшей вместе с маман темненькой.

На часах пять утра.

Как привидения, мы все в броуновском движение шароебимся по холлу отеля, между делом договариваюсь с парнями на рецепшн, чтобы девушкам помещение показали, где переодеться. Потом вроде как не вместе, но дружно всей грядкой идем в ресторан, поражающий размерами - оказывается, единственный на весь немалого размера отель. Из еды пока только лежит разная трава, яйца, булочки. На шум в зале, связанный с нашим появлением, вышел повар, но поглядев чутка, что мы трезвые и просто жрать хотим, скрылся за дверью. Яйца кстати оказались сырыми, были просто подготовлены к варке. По итогу, все просто попили чаю, заев булочками с повидлом из одноразовых маленьких упаковок.

Багаж остался в холле и постепенно все оказываемся у моря. Темно еще, но небо на восходе уже светлеет. Подружки ушли первыми на шум прибоя, потом великовозрастная парочка мама-сын или муж-жена, потом и я пошел, сначала пройдясь по территории, заценив бассейны и горки. Подружки, уходя на море, меня не звали, поэтому подкатывая шезлонг к полосе прибоя на изумительно мелком и светлом песке пляжа, ставлю его поодаль от них. Подумав чуть, дошел до ресторана, благо он тут недалеко, взял стакан и набодяжил рома с колой своих, из дутика. Так и хожу, прихлебывая, по колено в воде, которая даже сейчас кажется очень теплой.

Хорошо-то как! Особенно если вспомнить сейчас октябрьскую срань погоды дома сейчас. Так хорошо, что даже несколько налетевших назойливых мух не смазывают впечатления. Ноги утопают в мелком песке, когда волны лениво набегают, а я с нетерпением жду встающее солнышко. Последний раз рассвет на речке пару лет назад встречал, уже и забыл, как это здорово.

Внутри от рома разливается приятное тепло.

– Сереж, а ты что пьешь?
– подходит ко мне Марина.

– Ром-кола, - демонстрирую ей стакан.
– Хочешь?
– предлагаю из вежливости.